Дичаешь, мой неприрученный сокол,
Прощай, лети, я путы разорву,
Хотя они из нитей сердца сшиты.
Я черен, вот причина. Языком
Узоров не плету, как эти франты.
Я постарел. Но что я говорю!
Я потерял ее, и я обманут.
Мне может только ненависть помочь.
О ужас брачной жизни! Как мы можем
Считать своими эти существа,
Когда желанья их не в нашей воле?
Я б предпочел быть жабою на дне
Сырого подземелья, чем делиться
Хоть долею того, что я люблю.
Высокое неприложимо в жизни.
Все благородное обречено.
Неверность будет лгать, а верность верить.
Но вот и Дездемона. Если так
Глядит притворство, небеса притворны.
Я этому поверить не могу.
Отелло, что с тобой? Пора обедать,
Все собрались, и гости ждут тебя.
Прости меня.
Ты говоришь так тихо!
Ты нездоров?
Да, голова болит.
Все оттого, что ты недосыпаешь.
Дай обмотаю голову платком,
И все пройдет.
Он слишком мал. Не надо.
Пойдем.
Жаль, что тебе нехорошо.
Я рада, что нашла ее платок,
Который подарил ей мавр на свадьбу.
Мой муж все просит — укради его,
Но госпожа, по настоянью мавра,
Платок все время держит при себе
И говорит с ним и его целует.
Вот я теперь сниму с него узор,
По просьбе Яго. Небесам известно,
Какая до платка ему нужда.
Пусть радуется. В этом нет труда.
Ты тут одна? Зачем ты тут торчишь?
Оставь ворчать. Есть для тебя вещица.
Уж я воображаю!
Угадай!
Вещица эта — глупая супруга.
Вот как? И это все? А что ты дашь
За этот платок в вознагражденье?
Какой платок?
Какой платок? Платок,
Подаренный Отелло Дездемоне,
Который ты просил меня украсть.
И ты украла?
Нет, он, видно, выпал
У ней из рук. Я с полу подняла.
Давай сюда скорее. Молодчина!
Скажи, зачем ты требовал его
Без отступа?
Тебе какое дело?
Не трогай лучше, знаешь, Госпожа
Сойдет с ума, узнавши о пропаже.
Помалкивай, что ты его нашла.
Он мне для дела очень нужен. Выйди.
Подброшу Кассио. Пусть свой платок
Увидит мавр в квартире лейтенанта.
Ревнивца убеждает всякий вздор,
Как доводы Священного писанья.
Сразит и этот. Мавра не узнать,
Так действует уже моя отрава.
Сомненья разгораются не вдруг,
А медленно, как сера под землею.
Вот он идет. Уже ему ни мак,
Ни сонная трава, ни мандрагора,
Ничто, ничто не восстановит сна,
Которым спал он нынешнею ночью.
Как! Изменять!
Довольно, генерал.
Оставьте эти мысли.
Сгинь! Исчезни!
Ты жизнь мою в застенок обратил.
Пускай меня и больше б обманули,
Да я б не знал.
Нет, что вы, генерал!
Часы, когда она принадлежала
Другому, не заботили меня.
Я их не видел и о них не ведал
И в следующую за ними ночь
Спал сладко с ней, спокоен был и весел.
Я на губах у ней не находил
Осадка Кассиевых поцелуев.
Тот не ограблен, кто не сознает,
Что он ограблен.
Это грустно слышать.
Я был бы счастлив, если б целый полк
Был близок с ней, а я не знал об этом.
Прощай, покой! Прощай, душевный мир!
Прощайте армии в пернатых шлемах,
И войны — честолюбье храбрецов
И ржущий конь, и трубные раскаты,
И флейты свист, и гулкий барабан,
И царственное знамя на парадах,
И пламя битв, и торжество побед!
Прощайте, оглушительные пушки!
Конец всему — Отелло отслужил.
Неужто, генерал!
Мерзавец, помни:
Ее позор ты должен доказать!
Вещественно, мерзавец, помни это!
А то, клянусь бессмертием души,
Собакой лучше бы тебе родиться,
Чем гневу моему давать ответ.
Вот до чего дошло!
Дай мне увидеть
Ее вину иль так в ней убеди,
Чтоб места не осталось для сомненья.
Удостоверь, не то беда тебе.
Мой генерал…
А если ты порочишь
Ее безвинно, мучая меня,
То больше не молись. Греши без страха
И не раскаивайся. Громозди
Злодейство на злодейство. Перед этим
Должно все побледнеть, и уж ничто
Твоих грехов не увеличит больше.
Вы слышите, святые небеса!
Вы человек иль нет? Где ваше сердце!
Бог с вами и со службой. Ухожу.
Дурак я, что полез с своею правдой,
Чтоб град упреков выслушать в ответ.
О лживый мир! Полезная наука.
Опасно людям правду говорить.
Я больше мыслей никогда не выдам,
Когда они ведут к таким обидам.
Постой. На вид ты должен быть правдивым.
На вид мне следовало быть умней.
Правдивостью спасиба не заслужишь.
Должно быть, Дездемона мне верна,
А может, нет. Ты мне не лгал, должно быть,
А может, лгал. Я требую улик.
Ее безукоризненное имя
Луны белее было, а теперь
Черно, как я, от твоего доноса.
Я жажду ясности. На свете есть
Ножи, костры, колодцы, петли, яды.
Я не прощу. Но мне недостает
Уверенности.
Вижу, вы в волненье.
Душой скорблю, что я тому виной.
Так вы хотите ясности, сказали?
Хочу? Нет, больше, я ее добьюсь.
Но как, скажите? Что такое ясность?
Хотите ли вы подглядеть тайком,
Когда он с нею будет обниматься?
Смерть и проклятье!
Нелегко людей
Застать за этим делом. Пожелаем,
Чтоб, кроме них, ничей досужий взгляд
Не падал никогда на их объятья.