Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие

У отца Александра есть суждение о гении и злодействе, очень нетривиальное. Он говорил так: «Гений является даром, присущим духовности, человек его себе не выбирает, а путь злодейства — это выбор, направленность и устремленность воли человека». Получается интересная вещь: гений в себе не волен, за него выбор уже сделан свыше; гений — вместилище непомерного дара, и ему не надо выбирать, дай Бог выдержать и не уронить — и дар, и самого себя. Гений — это абсолютный слух, в том числе и на нравственное искажение. Это как фальшивая нота для Моцарта — она недопустима, она режет, потому что нарушает гармонию, а гений — дитя гармонии.

Что же касается злодея, то он этой фальши — гвоздем по стеклу — не слышит. А если слышит — не обращает внимания: это допустимо, если приносит пользу. Злодей прагматичен, но этот прагматизм парадоксальным образом сочетается с иррациональностью. Зло побеждает, потому что оно не знает нравственных преград — как Сталин, писавший в свое время стихи, этих преград не знал и потому победил всех своих соперников, реальных или мнимых. Они, — скажем, его прежние соратники — размышляли: можно ли убить своего? И приходили к выводу: своего — нет, а чужого можно, вполне. А перед Сталиным стояла совсем другая дилемма: когда лучше убить — сегодня или завтра?

Зло со своим прагматизмом побеждает, но потом, в дальней перспективе, оно проигрывает в пух и прах, потому что оно иррационально, потому что оно перешагивает через моральные барьеры, а надо было остановиться. Побеждая на физическом уровне, злодей проигрывает на уровне духовном, потому что разрушает не только всё вокруг себя, но и, в конечном счете, себя, ибо деформирует свою душу до неузнаваемости и разрывает тем самым связь с Вечностью, ибо созданный Богом миропорядок выжженную душу отторгает, извергает.

Всё это имеет прямое отношение к творчеству, ведь творец — это не только деятель искусства, художник или деятель науки. Нет, ремесленник — тоже творец. И политик — тоже творец, потому что он формирует социальную среду и потому что любой человек творец — актуально или потенциально. Отец Александр говорил об этом неоднократно, и величайшим творчеством он считал выращивание своей духовности: «Для того, чтобы творить, необязательно создавать картины, симфонии или скульптуры. Каждый человек созидает свою личность. Но созидает ее не в пустом пространстве, а в соотношении с другими «я» и с вечным «Я» божественным».

Но вернемся к злодею и выбору, который он делает. Журналист, бравший у отца Александра интервью, спрашивает: «А этот выбор — сознательный?»

Отец Александр отвечает: «Необязательно. Волевая направленность исходит из глубин человеческой природы и не всегда проходит через фильтр разума и сознания. Более того, она часто прячется от света. Раз вы употребили формулу «гений и злодейство», вспомним пушкинского Сальери. Имея элементарные религиозные представления, он отлично знал о заповеди «Не убий», но терзавшая его зависть не позволила ему осознать преступность этого шага. Напротив, он оправдал себя с помощью некоей абстрактной логики, в которой нормальному разуму нет места».

Добавлю от себя, что тех, кто был инспиратором убийства отца Александра, тоже терзала зависть к нему — зависть к религиозному гению, непомерно одаренному свыше, и они тоже руководствовались абсурдной логикой: они убедили и себя, и тех, кто принял решение: «Надо убить!» и отдал приказ. Убедили, что они делают благое дело, потому что отец Александр будто бы подтачивает устои Русской Православной Церкви, превращает ее в синагогу, он растлевает наш добрый народ, он представляет смертельную угрозу не только для Церкви, но и для безопасности нашей Державы.

Для этих людей православие — некая «русская религия», по сути дела этническая, точнее, племенная, которую для удобства властей легко превратить в элемент «национальнорелигиозной идеологии». Христианство при этом перестает быть путем спасения, становясь средством для достижения иной, чисто политической цели. Эти люди были полны лютой ненависти к отцу Александру, но камуфлировали эту ненависть квазирациональными соображениями, высшими, якобы, интересами.

Журналист спрашивает отца Александра: «Что порождает абсурдную логику?»

Отец Александр отвечает: «Воля ко злу, направленная в противоположную от Первообраза сторону. Николай Бердяев писал, что иррациональная природа зла не позволяет его до конца рационализировать. Это подобно тому, как нельзя перевести на язык строгой логики хаотический бред душевнобольного».

Это перекликается с другой мыслью отца Александра, вернее, с той же, но выраженной несколько иначе. Он говорил: «Чистая рациональность может стать духовно убийственной» и приводил в качестве примера «Войну с саламандрами» Чапека, где изображена цивилизация, построенная на одном рассудке, и это оказывается смертельно опасным для людей.