Отец и сын. Святые благоверные князья Александр Невский и Даниил Московский

На четвертый день татарское полчище, стоявшее возле стен Владимира, вдруг, точно волна морская, поднялось, закипело и опрокинулось на беззащитный город. Татары не щадили никого, грабили горожан, срывали в церквях драгоценные оклады с потускневших икон, выдирали даже медные плиты, устилавшие древний собор.

Из Владимира кочевники покатились вглубь Руси, сметая все на своем пути. Будто саранча налетела на Русь. Разграбили Суздаль, разорили Углич – невзирая на то, что его удельный князь Константин Борисович был союзником Андрея. Пожар превратил в пепел Юрьев, Переяславль-Залесский… Четырнадцать русских городов были сожжены и опустошены многоглавым драконом! Даже ужасы Батыева нашествия поблекли пред Дюденевым погромом!

Вновь потянулись в Орду вереницы русских пленников – мужики, женщины с малыми ребятишками, а вслед за ними катились в степь обозы с награбленным добром…

Со скорбью напишет впоследствии историк о горе, бывшем тогда на Русской земле: «Татары шли возвести Андрея на великое княжение и могли бы сделать то без всякого кровопролития… Муром, Суздаль, Владимир, Юрьев, Переяславль, Углич, Коломна, Москва, Дмитров, Можайск и еще несколько других городов были им (Андреем) взяты как неприятельские, люди пленены… Духовенство, свободное от дани ханской, не спаслось от всеобщего бедствия: обнажая церкви, татары выломали даже медный пол собора Владимирского… В Переяславле не нашли ни одного человека, ибо граждане удалились заблаговременно с женами и детьми».

Великий князь Димитрий с дружиной ушел сначала в Волок Ламский, а потом во Псков к своему зятю князю Довмонту. Великий князь надеялся по отшествии Дюденевых полков возвратиться в Переяславль, но Андрей перехватил его близ Торжка. Тогда Димитрий, оставив казну свою Андрею, ушел в Тверь, не занятую татарами.

Иоанн, подросший сын Димитрия, пораженный вероломством своего дяди, спросил отца:

– Неужто князь Андрей или Феодор не станут платить дань Орде?

– Еще больше будут платить, будут ползать перед Тохтой! – сокрушался Великий князь. – Не знают, чего хотят. Великий князь им как кость поперек горла. А без Великого князя что с ними будет? Восстанут друг на друга, начнут доносить брат на брата. А в Орде того и хотят! Как же они не понимают…

КОГО ЛЮБИТ ГОСПОДЬ, ТОГО И НАКАЗУЕТ

Москву варвары взяли хитростью. Как пишут летописи, татары вместе с князем Андреем «поидоша к Москве, и московского Данила обольстиша, и тако въехаша в Москву». Возможно, князь Даниил, желая предотвратить разорение своего удела, не хотел вступать в схватку с неприятелем – силы были слишком неравны. Через послов было оговорено, что москвичи добровольно откроют ворота города на определенных условиях. Но татары поступили вероломно – и «сотвориша такоже, якоже и Суждали, Володимеру, и прочим городам».

Конечно, будь у князя Даниила воинства побольше, он встал бы на защиту города. Но, помолившись и посоветовавшись с доверенными людьми, он решил, что лучше пусть будет разграблен город, нежели погибнут люди. Город после татарского погрома можно вновь поднять, а если не будет людей – некому будет его отстраивать, да и незачем…

Тверь избежала татарского погрома. Князь Михаил возвращался в ту пору из Орды. Не ведал он, что татары уже разоряют земли княжества Московского. Хотел он было пройти в родной город через удел своего двоюродного брата князя Даниила, но некий священник спас князю жизнь, посоветовав идти иным путем.

Татары, узнав о прибытии Михаила, не решились идти против сильного княжества Тверского. Дюдень и так насытил голодное и жадное войско, зачем же в очередной раз испытывать судьбу? Дойдя до Волока Ламского, они остановились, грозя двинуться к Новгороду. Да новгородцы послали к Дюденю послов Ивана Михайлова и Семена Клементьева с богатыми дарами. И татары возвратились в Орду.

Как только восточная гроза откатилась обратно в степь, оставив за собой разоренные города и села, тоненькими ручейками начали возвращаться к родным пепелищам из лесных укрытий спасшиеся от погромов люди, потерявшие свое добро, родных и близких.

Все нужно начинать сначала.