Отец и сын. Святые благоверные князья Александр Невский и Даниил Московский

Москва представляла собой печальную картину. Кремник выгорел наполовину, сгорел княжий двор и житницы, амбары опустели. В целом городе уцелело лишь несколько изб. В один миг погибло все, что созидалось великим трудом. Руки опускались от отчаянья. Да не таков был Московский князь!

– Кого любит Господь, того и наказует, – ободрял князь Даниил ближних. – Испытания нам Господь посылает, дабы сердца наши закалить в бедах и горестях.

Поднялись новые избы, терема и житницы, поварни и конюшни. Опять всем миром трудились москвичи, заново отстраивая свой город. Там, где кипела работа, можно было увидеть Даниила Александровича, ободряющего народ.

Утешались посадские жители, глядя на работящего князя. Платили ему ответной любовью и преданностью. И Москва, словно птица феникс, восстала из руин. Скоро и следа не осталось от пронесшейся бури.

КНЯЖИЙ СЪЕЗД ВО ВЛАДИМИРЕ

В следующем после Дюденева нашествия году преставился Великий князь Димитрий Александрович. Сколько мог старался князь Димитрий соблюсти старинный обычай старшинства в роду и по праву владеть Великим столом Владимирским. Когда же стало ясно, что твердость его ведет к новым бедам, Димитрий Александрович по доброй воле отказался от Великого княжения с условием, что князь Андрей вернет ему Переяславль.

Однако доехать до своей вотчины ему не пришлось. По пути в Переяславль, приняв великую схиму, Великий князь мирно отошел ко Господу.

Князя Димитрия оплакали и погребли в Переяславле-Залесском, в соборной белокаменной Спасской церкви, которую построил еще знаменитый Юрий Долгорукий.

Сбылась, наконец, мечта гордого князя Андрея – к нему по праву перешло Великое княжение. После кончины брата Димитрия он теперь старший в своем роду. На малое время наступил мир в Суздальской земле. Никто из князей-сродников не пытался затеять новую ссору. Младший князь Даниил жил по заповедям Божиим и никогда не желал чужого. Князь Михаил Тверской тоже не искал власти…

Но наступившее затишье длилось недолго. В 1296 году вновь «бысть нелюбие межи князей русских». На сей раз князья договорились порешить спорные дела миром на княжеском съезде.

Давно, наверное, со времен Александра Невского, не видел град Владимир столь почетного собрания знати. Почти все удельные князья – Всеволодовичи – нагрянули в город на Клязьме. Княжеские, епископские и монастырские подворья не могли вместить слуг. На съезде были архиереи, епископы Владимирский Симеон и Сарский Измаил – «толкователи святых уставов правды и совести». Из Орды на съезд приехал ханский посол Олекса Неврюй, крещенный в православную веру, – чтобы решить в пользу Орды споры князей. Хан не возражал против этого мирного начинания – в новом погроме Руси ему не было никакой выгоды, совсем разоренная она и дань платить не сможет…

После молебна в древнем Успенском соборе начался «снем».

Летописцы сохранили краткое описание происходившего. «И сташа со едину сторону князь Андрей Александрович, князь Феодор Ростиславич Ярославский, князь Константин Ростовский. Противу сташа им князь Данило Александрович Московский и князь Михаил Ярославич Тверской. С ними же и переяславцы…» Князь Иван Переяславский в то время находился в Орде, и вместо него на «снеме» присутствовали его доверенные бояре. Споры и препирательства длились не один день. В свое отсутствие управлять вотчиной князь Иван поручил Михаилу Ярославичу Тверскому, с которым был в дружбе.