Отец лучшей подруги

— Мог бы. Я могу дать тебе время, чтобы ты училась жить так, как будто меня в твоей жизни никогда не было, но я хочу, чтобы, как только ты поймешь, что я тебе не нужен, отпустила меня. Не хочу недомолвок, хочу услышать прямо от тебя, как только ты кого-то найдешь, что это твой выбор, отныне жить без меня, по-своему.

— А если ты сам за это время встретишь кого-то еще?

Он сокращает расстояние между нами, и вместо зеленых глаз я вижу только два темных провала, в которых беснуется знакомое желание.

— С первой минуты, что я увидел тебя, я хочу тебя. Всегда. Везде. Каждую нашу встречу я думаю о том, как сделать так, чтобы ты снова оказалась без одежды. А от мысли, что ты больше никогда не посмотришь на меня тем взглядом, который выбивает у меня почву из-под ног, начинаю жалеть, что врачи вообще спасли мне жизнь тем вечером. Мне не нужна другая, которая будет старше, спокойнее или опытнее. Мне нужна ты. Если тебе нужно еще время, я дам его тебе. Но я не мальчик, чтобы бегать за тобой на коротком поводке, Лея.

— А если я захочу поступить в Питере?

— Тогда я спрошу, хочешь ли ты жить со мной? Нужна ли тебе машина, чтобы ездить на учебу из пригорода или тебе нужен водитель? А если ты захочешь пожить в общежитии для иногородних, что ж… Я привезу тебе чайник, чтобы ты заваривала в нем лапшу быстрого приготовления вместе с сосисками, — сардонически улыбается он.

— А если я беременна?

— Если ты вдруг забеременеешь, то…

— Ты не понял. Что ты будешь делать, если я уже беременна?

— Если ты… Если ты... Уже? прямо сейчас? Не гипотетически?

Я медленно качаю головой, глядя на то, как с его лица сбегает краска.

Слава богу, не уточняет, от него ли. За такое я бы убила прямо тут.

— Да, я беременна, — вместо него заканчиваю предложение и когда произношу это вслух, с груди словно падает тяжесть. — И если мы не уберемся с этого пляжа, то я блевану прямо сейчас. Потому что рыбный запах… Невыносим.

Первая припускаю по песку в сторону набережной. Потому что Платон будто врос в землю, но быстро обернувшись, вижу, как он молча идет следом.

Этого-то я и боялась. Ему легко было выстроить планы, не зная одного нюанса. А теперь? Даст ли он мне свободу теперь или свяжет по рукам и ногам? Отвезет в Питер? Запретит думать о поступлении?

Я видела, каким он может быть с Юлей, когда решал за нее все вопросы, которые в семье нужно обсуждать. Я не позволю ему управлять мной также.

Я безмерно любила его и люблю, но больше не хочу терять себя в этих чувствах, как раньше.

С другой стороны, у меня было время осмыслить случившееся, у него — нет. Я обрушила на него одну новость круче другой, а теперь удивляюсь, что он не может решить их со скоростью света, не моргнув глазом.

На набережной я с наслаждением вдыхаю запах сахарной ваты, попкорна, жареных каштанов и кренделей с корицей. И уже решаю, что съесть в первую очередь, как вдруг Платон хватает меня за руку, пригвождая к набережной.

А после опускается на одно колено.

Люди вокруг нас резко перестают спешить и замирают, кто где. Звуки тоже стихают.

— Что с тобой? — ахаю. — Тебе плохо?

Вид у него именно такой, как будто он опять в шаге от инфаркта.

— Лея, не порть момент, — цедит он в ответ. — Просто заткнись на мгновение и дай собраться с мыслями.

— Ты же говорил, что не любишь всю эту театральщину!

Мои щеки горят, а взгляд перебегает с зевак, которых становится только больше.

По толпе проносится вздох восхищения, когда Платон вдруг достает из кармана пиджака коробочку.

Глазам своим не верю. Он же не собирается?... Сейчас?!

— Я привез кольцо с собой, потому что не мог уехать без тебя, — произносит Платон.

Сердце колотится в груди так часто, что кажется биение превратилось в сплошной монотонный гул.

— Лея, я поддержу тебя во всех твоих начинаниях. Учись. Получай профессию. Но если это правда…

— Правда, — не могу сдержаться. — Ты не особо-то предохранялся, если помнишь.

— Я сказал, не порть момент, — повторяет он. — Лея, если ты ждешь моего ребенка, то я хочу быть рядом с тобой. Даже если у нас ничего не выйдет или ты поймешь со временем, что тебе не нужен такой старый брюзга, как я… Я могу только обещать, что люблю тебя сейчас и больше не хочу терять. Тебя. И время, которое мы и так потеряли. Я помогу тебе в твоих стремлениях. Развивайся, получай новый опыт, но, пожалуйста, будь со мной. Будь моей женой, Лея. Я люблю тебя. Люблю. И не устану повторять об этом.

— Ты уверен?

— Я бы не приехал, если бы сомневался. Все эти годы я ждал тебя. Только с тобой я понял, что еще могу быть счастливым. И я хочу этого ребенка, хочу его именно от тебя.

Зажимаю рот рукой и всхлипываю.

— Ты выйдешь за меня? — повторяет Платон.

Да. Да, черт возьми!

На деле я только и могу, что кивнуть. Раз. Еще раз.

Ему достаточно.

Он поднимается и надевает на мой палец кольцо. Аплодисменты тонут в гуле одобрительных возгласов, когда он меня наконец-то целует. Сначала скромно, но как только его губы оказываются на моих, желание проносится по венам со скоростью лесного пожара.