Отголоски судьбы (СИ)

— В нашей семье он уже долгие ары. Передается старшему ребенку, неважно какого он пола. Предки называли его — камнем последнего желания. Считается, высвободить энергию, скрытую в нем, можно лишь сильным выбросом силы.

— Например, в момент смерти, — он вспомнил, что еще слышал об этой уникальной вещице, — особенно если она преждевременна и тело полно энергией. По своей сути эти две силы настолько мощны, что могут вновь пробудить жизнь. Новый толчок, который заставить хьярт воспрянуть, а сердце биться.

— Даже не произноси этого вслух. Думаю, ты сможешь найти ему более достойное применение.

— Подожди, — мужчина легко сжал ее ладошку, в которой она держала камень, — он твой. Мне будет всегда спокойнее знать, что он у тебя есть. К тому же ты сама сказала, что это передается по наследству. Если ты отдашь его мне, то…

Олайя положила пальцы ему губы, не дав договорить. Укоризненно посмотрела.

— Вот и отдаешь его нашему сыну или дочке, когда он или она вырастут.

Димостэнис улыбнулся, склонил голову, позволяя надеть на себя шнурок, который был продет в амулет. Ее ладонь опустилась ему на грудь, медленно поглаживая, ощущая быстрое сильное биение его сердца. Чуть учащенное дыхание, прикрытые глаза, разгоряченная кожа.

— Дим, — вдруг быстро произнесла она, сжав пальцы на его плечах, — возьми меня с собой.

— Куда?! — он распахнул глаза, снова приподнимаясь на локтях, в изумлении смотря на нее.

— В этот поход, — прошептала она, — я хочу быть рядом. Мне двадцать пять аров, и я уже достигла возраста своей самостоятельности. Я имею право быть там, где я захочу.

Это конечно хорошо, но правила приличия, существующие законы, пересуды, осуждение еще никто не отменял. Если верить отцу, то он и так перегнул палку, когда позволил себе фривольность в отношении Олайи. Он не допустит никакой грязи, которая могла бы прилипнуть к его золотистому ангелу.

— Родная моя, военный поход не место для таких нежных маленьких девочек как ты, — мягко произнес он, пропуская руку ей под голову и притягивая к себе.

— Я — целительница!

— Ты самый лучший целитель, которого я знал, — искренне произнес Дим.

Олайя в надежде заглянула в серые глаза и прочитала в них четкий и безоговорочный приговор. Девушка ткнулась носом ему в щеку и заплакала.

— Ты не такой как все, у тебя необычный дар, но я знаю тебя и понимаю его. Никто не сможет помочь тебе лучше меня, если с тобой что-то случится.

— Лала, ангел мой, — он легко прикасался губами к ее лицу, — златовласка. Помнишь, что ты мне обещала?

Она кивнула.

— Я всегда буду ждать тебя. Где бы ты ни был, и чтобы ты не делал.

— А я всегда буду возвращаться к тебе.

Глава 20

Территория севера представляла собой пузатый кувшин с узкой горловиной, наклоненной к морю и пригодной для жизни лишь небольшой своей частью. От Мерзлых Земель ее отделяли неприступные скалы, ледники, с воды — острова айсбергов. Да и климат здесь был не ахти какой: холод, слякоть, снежные бури, туманы. Широкие полосы промерзлости и болота. И если в центре Астрэйелля самый холодный период — сезон дождей, длящийся два, в худшем случае три из двенадцати миноров, то на север приходили морозы и выли метели. Здесь почти никогда в домах не гасли камины, а с вешалок не исчезали теплые плащи и куртки.

Несколько сотен аров — север не считался пригодным для жизни. Места в империи хватало, и люди обходили стороной неприветливые земли. Единственными, кто не дичился холодных ветров и лютых морозов были те, кто когда-то много аров назад прибыли в эти земли и обустроили здесь свой быт.

Сами себя они назвали Первыми и установили правила по которым стали жить. Люди с других частей Астрэйелля называли их аборигенами либо дикарями. Однако север далеко, территория страны огромна, никто никому не мешал.

Однажды правящему императору пришла в голову мысль, что если горы вблизи Акилора[1], который всего лишь в нескольких тысячах еров от северной границы, богаты ископаемыми, то почему не поискать их в нетронутых скалах Мерзлых Земель.

Эта мысль стала поворотным событием в истории Астрэйелля. Северные земли просто кишели минералами, рудой, алмазами и железом. Вскоре там вырос Рогдар[2] — столица, а вокруг выстроились большие деревни и маленькие поселения. Север превратился в крупный промышленный центр. Богатый, успешный, дающий надежды, а самое главное деньги.

Квота платила огромные налоги императорской казне, а чин наместника присваивался не императором, а передавался по наследству, что для империи было не свойственно и правители севера были единственными, кому это позволялось. Правда, за это каждый ар помимо податей казне выделялись добровольные пожертвования и роскошные дары. К тому же они признавали своим единственным повелителем — его величество императора, строго соблюдали законы и правила Астрэйелля и никогда не пытались сформировать собственную армию.