Отголоски тишины

– Это самый старый экземпляр Библии на церковнославянском языке, который у нас имеется. В этом томе должно быть Евангелие от Луки, так что сейчас мы все и проверим…

Он открыл книгу, быстро перевернул несколько листов. Приложил найденную мной страницу к развороту и удовлетворенно хмыкнул.

– Смотри, – он отодвинул вырванный лист, снова приложил. – Как видишь – один к одному. Шрифт, расположение текста, даже ширина полей, все сходится. Из этого я делаю вывод, что листок вырвали из того же издания, что и наше. Одно радует – не из нашего экземпляра!

У меня на языке завертелось множество вопросов, готовились сорваться они, один уже созрел, собираясь выплеснуться наружу, но настоятель предостерегающе поднял руку:

– Давай не сейчас. Вечером. Вечером заходи, поговорим. Я так вижу, у тебя вопросов не на один час наберется, а у меня и минуты свободной не сыщется.

Пришлось смириться. Да и до вечера не так уж далеко. Можно и потерпеть…

Время за стеной монастыря текло монотонно и размерено. Вся суета и спешка осталась за ней. Здесь же царило спокойствие и неторопливость. Конечно, сказать, что в монастыре ничего не менялось, было бы, не совсем верно. Вернее, совсем не верно. С прошлого моего приезда изменилось многое. Вот, к примеру, большой зал библиотеки. Еще меньше года назад были одни голые стены, а сейчас интерьер блистал ремонтом в лучших традициях современного строительства. Все гладенькое, все ровненькое, все свежевыкрашенное. Лепнина, плачевный вид которой ранее лишь удручал, сейчас же нежил взор и будоражил воображение. Частенько бывало, дабы дать себе возможность передохнуть, я подходил то к двери, окаймленной полосами лепных украшений, то к любому из множества пилястров, покрытых вязью гипсовых растений, в завитках которой пряталось бессчетное множество рукотворных птичек, зверушек, насекомых. Останавливался, рассматривал, засматривался. Любовался орнаментами, каждый раз видел в них что-то новое, каждый раз поражался мастерству человека, который все это сделал. Красиво, разве тут возразишь!

Но это не первое мое впечатление. Первой была блистающая великолепием практически полностью достроенная церковь. Если тогда, в мой прошлый приезд, на ее месте лежала горка камней, да просматривался слабый намек на фундамент, то сейчас высилось величественное строение. Насколько я мог судить, работа подходила к концу. Пусть я вовсе не строитель, но и невооруженным глазом дилетанта было видно – осталось всего лишь оформление. Штукатурка с покраской наружных стен. Убранство внутренних помещений. По большому счету и все! Разве что купола еще надо было приладить их целых три штуки. Все давно готовые ровным строем у стены стояли. Нет, и это еще не все – колокола на колокольню определить. К тому времени оставался только один, самый огромный. Кажется, именно этим и занимался в последние дни настоятель. Именно «кажется» я ведь во двор выходил только рано утром. Да и то, конечно не так, как раньше, но все-таки спросонья, а разве не проснувшись, рассмотришь, что где происходит!

Вообще-то я не знал, да и сейчас не знаю, как должны выглядеть настоятели. Ни одного не видел! Но попросту уверен, никоим образом не так как отец Александр. Точно не так. Если в первый день знакомства меня удивило лишь не совсем монашеское его одеяние, то на этот раз он поразил меня просто до глубины души. Можно сказать, пошатнул основы моего мировоззрения, вот как громко! А как иначе?! Разве можно, увидев человека в потертых джинсах, который висит на тросе, на высоте чуть не шести этажей, поверить в то, что это настоятель монастыря? Такого не должно быть, так не бывает! Или все-таки бывает? Сомнительно…

Да, так и есть, я решил побездельничать. Лишь только отец Александр скрылся за дверью, а брат Кирилл безмолвно пожал плечами, (любопытно, это он к чему?), я решил предоставить себе отгул. Подумал, а почему и нет. Что это я впрягся в работу и уже даже сам не скажу без подготовки, сколько времени не отдыхаю! Мысленно повторил жест юного монаха, пожал плечами, несколько минут рассеянно повертел головой. Не знаю почему, искал что-то, думал о чем-то, неважно, направился к двери.

Вышел во двор, собираясь подышать свежим воздухом и посмотреть, как движется строительство. Ведь всем известно – на чужую работу смотреть гораздо приятнее, нежели работать самому.

В тот момент, когда я ступил на крыльцо, кран поднимал большой, блестящий полированной бронзой, колокол. Тот уже висел в воздухе, медленно поворачивался, легонько покачивался, подставлял бока солнцу и разбрасывал по округе удивительно яркие блики. Веселые зайчики были везде, прыгали они по двору, выплясывали, заблудившись в листве, отражались от стекол, преломлялись, радовали взор и неимоверно веселили.

Отец настоятель, пристегнутый к тонкому тросу, висел рядом с колоколом. В окружении ярких отблесков солнца, казалось, он парил, кружил вокруг огненного шара, оттенял свет солнца, а от того и сам светился, заставляя поддающуюся суевериям частичку моего сознания задумываться об истинной природе чуда.