Открой свое сердце

— Наверное, вы не знаете, как вы красивы. Какие у вас изумительные глаза, какие тонкие руки. Не знаете? — Он немного помолчал. — Не знаете… — с видимым сожалением добавил он, встал с пола и отошел к окну. Неопределенность ощущений выбила Нонну из состояния боли. Она стала вслушиваться в звуки и снова услышала его голос:

— А я вам сейчас расскажу! — Он быстро подошел к двери, щелкнул в ней ключом. «Запер», — подумала Нонна, но это ее ничуть не испугало. Все равно ее уже нет. Нет ее прежней, она умерла! А та, которая сидит здесь, это так, подобие человеческое, копия. Раз нет ее настоящей, то нечего беспокоиться и о копии. Витька повернул ключ на пол-оборота и так же быстро вернулся к ней. Он снова сел перед ней на ковер, снова обнял ее ноги и прижался к ним щекой. Потом стал медленно плыть руками по икрам, ощупывая каждый сантиметрик безразличной к мягким касаниям кожи. Нонна следила за ним с удивлением и интересом, она ничего не испытывала, ни страха, ни страсти. Все чувства были в ней отключены, и лишь мозг заторможенно обрабатывал поступающую информацию.

— Ножки, изящные, нежные. Какие нежные, словно шелком покрытые, — шептал Витька и скользил по коже теплыми и терпеливыми ладонями. Он ощупывал каждую клеточку, как будто искал ту кнопочку, на которую нажали прежде, чтобы отключить все ее реакции. Теперь же Витьке было совершенно необходимо запустить мотор, зажечь лампочку, возобновить ток крови по остывающим жилам.

— Ноннушка, девочка, куколка… Кто же нас так заморозил? Кто нас так искалечил? — шептал Витька, оглаживая круглые тугие коленки. Потом он вернулся вниз, словно испугался, что начал не с того места и пропустил выключатель. Он снял с нее туфли и, взяв в свои руки пальчики, осторожно размял их, потом снова поплыл вверх. Совершенно неожиданно Нонна расслабилась. Она раскрылась навстречу его ласкам, словно цветок навстречу солнцу.

Витька взял ее на руки и медленно поднял. Поднял так медленно, как будто Нонна была драгоценной вазой, и понес в ванную. Странно, в ванной бежала вода, уже наполовину заполнив ее. Ароматная пенка дыбилась снеговыми барханами на поверхности воды. Вода из крана стекала тонкой струйкой по стенке, и именно поэтому до сего момента Нонна не подозревала о том, что кто-то из ребят включил ее. «Интересно — кто?» Хотя, правда, она вспомнила, что Сергей что-то говорил, вроде того: неплохо бы перед рестораном принять душ. Видимо, он и включил. Значит, сейчас вернется. В дверь постучали. Нонна вздрогнула. Витька улыбнулся ей и произнес без сколько-нибудь ощутимого напряжения в голосе:

— Это не страшно. Постучит-постучит, и уйдет. Не маленький, догадается.

— Но как же, — слабо возразила Нонна, а руки ее крепко обвили Витькину шею и словно бы прилипли к его коже. Или вросли в него. Ей не хотелось, чтобы он уходил даже на секундочку. Даже на полсекундочки. Пусть стоит так, пусть держит ее на руках. Ее никто и никогда не держал на руках.

В дверь снова постучали, но уже тише и осторожней, чем в предыдущий раз. Потом раздались удаляющиеся шаги. Витька снова улыбнулся и, не отпуская ее из рук, стал губами расстегивать пуговки блузки. Он делал это неторопливо и очень ловко. Губы его приближались к ее груди. Каждой клеточкой Нонна ощущала приближение жаркого и сладкого дыхания. Будто бы ненароком, жесткой щетинкой подбородка Витька коснулся ее нежного соска, и вот тут-то она полностью включилась. Она вспыхнула, как тысяча свечей одновременно. Словно целая электростанция заработала на нее одну. Нет, тысяча электростанций! Нонна завибрировала всем телом, она прижалась к его груди, рука Витьки ослабла, и Нонна опустила ноги в ароматную воду, сдирая с себя блузку. Витька наклонился к воде, стал черпать пену ладонями и класть ей на плечи. Пена стекала нежной волной, опаляя жаркую кожу страшным неуправляемым желанием. Обессиленно Нонна опустилась в воду и вытянулась во всю длину в большой ванне. Ноги ее непроизвольно раздвинулись, таз приподнялся. Над пеной возвысился нежный темный пушок. Витька юркнул длинными пальцами во влагалище и почувствовал, с какой мощью сжалось ждущее ласк девичье лоно.

— Ты ведь была замужем? — тихо, чтобы не спугнуть Нонну, поинтересовался он.

Нонна едва кивнула, продвигая таз навстречу его пальцам. Мышцы ее обхватывали пальцы судорожно и неистово. Она не могла более противостоять неимоверной жажде обладать мужчиной.