Открой своё сердце (СИ)

— Хорошая идея, — кивнул Сенджу. — Хм, кажется, я начинаю понимать кое-какие нюансы ваших взаимоотношений с Изуной…

— Это ты про его привычку виснуть на мне обезьянкой?..

— А что, нельзя?

— Можно и нужно, Изу. Можно и нужно…

Мадара первым встал, намекая выбираться из кладовой. Хрен с ним, с едой, но они же ещё дела не дообсуждали!

*

Изуна, как осенённый кулинарной благодатью Хаширамы, собирал бутерброды, а Мадара уткнулся носом в бумаги. Будущее объединение селений в одну большую деревню грозило увеличением количества бумажек и головной боли. А учитывая, что Хаширама не мелочился и собирался позвать в мирную деревеньку всех желающих, количество бумаг возрастало в десятки раз. Тут уж без организации не обойтись… А ещё надо подумать, как бы мягонько так оборвать традиции кланов, без отторжения со стороны консерваторов, но оборвать. Увы, большинство традиций заточены на то, чтобы поубивать всех, кто не в клане.

Ситуация отзеркалилась: теперь отото Сенджу сидел на коленях старшего брата. Тобирама краснел, но всем своим видом показывал, что его сейчас и кунаем не отодрать. Хаширама же сидел с блаженной улыбочкой и участия в построении деревни принимать в ближайшее время явно не собирался. Не собирался, поскольку наглаживал брата как бы не за все годы, что он изображал из себя ёжика.

Мадара посмотрел на это, хмыкнул. Уважение к чужому решению, ага. А уважение к своим хотелкам? Не умер бы его драгоценный отото, если бы его раз в недельку потискали бы. А потом, глядишь, и смирился бы… Но нет, давай уважать и страдать.

Бутерброды у Изуны вышли кривоватые, но съедобные. И даже вкусные. Мадара недоверчиво посмотрел на брата, сверкнул шаринганом — не подменили ли?.. А потом вспомнил, что Изуна на празднике брал уроки кулинарии у Хаширамы. Ну, неплохо, неплохо…

Мадара одобрительно покивал, Изуна засиял, аки небольшое солнышко.

Сенджу аж отвлеклись от взаимного затискивания, привлечённые этим зрелищем. Но если Тобирама просто констатировал факт, то Хаширама заинтересовался:

— Причина в бутербродах или в похвале?

— А? А-а-а. И в том, и в другом. У меня наконец-то получилось что-то съедобное!

— Э-э-э… Всё было настолько плохо?

Изуна застенчиво дёрнул плечом.

— Ну да. Я хорошо готовлю только алкогольные настойки, фруктовые салаты и яды.

— И даже не пытайтесь придумать, как все эти три вещи связаны, — добавил Мадара, отпивая чай.

— А насколько хорошо яды? — заинтересовался Хаширама. — Мгновенного действия?

— И такие тоже. И мгновенного, и замедленного…

— Это проистекает от его антиталанта к кулинарии, — пояснил Мадара. — Отраву он может приготовить даже из петрушки.

— Нии-сан!

— Зато навык полезный.

Изуна смутился. Даже щёки несколько покраснели. Тобирама чуть отклонился, чтобы иметь возможность заглянуть ему в лицо, поймал взгляд. Несколько секунд просто смотрел в глаза, не мигая.

Наклонил голову в благодарном кивке.

Изуна залился краской по самые уши. И правда, возможность шляться по чужой деревне и возможность готовить яды. Можно было Сенджу всех отравить… Ну, не всех, у них всё-таки медики хорошие, но… Но. Что-то было «но».

Мадара восхищённо присвистнул. Покрасневшим до такой степени он брата не видел лет с тринадцати.

Тобирама медленно отлип от брата, поманил Изуну к себе. Там же плавно, словно опасаясь спугнуть, протянул руку навстречу.

Учиха подошёл, не понимая, что от него хотят. Не решил же Тобирама первым начать обниматься?..

Сенджу поймал его за запястье, дёрнул на себя, стиснул — будто опасался, что станет вырываться. Мазнул губами по виску. И так и не проронил ни слова, то ли опасаясь, что голос сорвётся, то ли просто не зная, что сказать.

Изуна обнял его в ответ, прижался, счастливо выдохнул. Тобирама его обнял! Сам! Кла-а-асс!

Хаширама с интересом наблюдал, как скулы брата заливает краской — кажется, дай ему волю, он бы снова попытался сбежать, только на этот раз от смущения. Порыв прошёл, а старые привычки все ещё были слишком сильны. Но Изуна зацапал неосторожно подошедшего Сенджу намертво, и сбежать теперь Тобирама мог только вместе с ним.

Интересно, откуда бы это у младшего Учихи такие навыки?

Мадара поднял бумаги, скрывая улыбку. Два покрасневших отото.

Вообще, Изуна умел быть жестоким и действительно мог подсыпать яду без зазрения совести. Но эта жестокость к другим делала его нервным, угрюмым, агрессивным… Разъедала изнутри. Мадаре было весьма больно смотреть, как его солнышко-Изуна превращается в язвительную заразу, которая ради острого словца никого не пожалеет. Но что поделать? Разгар войны, каждый боец на счету, Изуну от этого не отгородишь, не спрячешь, да он и сам бы не стал скрываться…

Как ни странно, в этом деле неоценимую помощь оказал Тобирама. Тобирама, который не давал себя убить. Тобирама, который не давал от себя отстать и пойти убивать других. Тобирама, с которым жёсткие битвы становились тренировочными спаррингами, игрой на грани выживания, но игрой. Нельзя проиграть, это да. Но и не обязательно быть жестоким.