Откровение

Однако дом я тогда не купил, а начал свою жизнь в Нью- Йорке с того, что приобрел себе роскошную автомашину "Lincoln" с откидывающимся верхом - кабриолет цвета слоновой кости. Такие машины богатые американцы покупали новыми за 6.000 долларов и меняли их каждые два года. Я же купил "Lincoln" двухгодичной давности всего за 2.000 долларов и катался на нем по Америке без каких-либо проблем 10 лет.

Купив машину, я засел за написание своей новой книги. Для писателя есть неумолимый закон - чтобы герои книг жили, их нужно списывать с жизни, нужно хорошо знать то, о чем ты собираешься писать. Вот я и решил тогда вставить в свой новый роман мою историю с Наташей фон Мейер, т. е. историю о том, как "идеальная невеста" вдруг оказалась лесбо-садисткой. Разве это не интересно? А чтобы понять причины столь странного ее поведения, я начал усердно штудировать книги о гомосексуализме.

Эта история с Наташей была для меня тогда большим шоком. В возрасте 35 лет я впервые в жизни столкнулся с гомосексуальностью, да еще и в лице собственной невесты. В СССР об этом ничего не говорили и не писали, зато в Америке чуть ли не половина издаваемых книг была тогда посвящена этой теме. Вот я и решил тоже написать про это, про ГОМО совьетикус", т.е. про советских людей нового для меня типа.

Тогда я не имел ни малейшего представления, что это окажется - проклятая тема. Если бы я только знал тогда, что за всем этим кроется, то, ей Богу, никогда бы за эту тему не взялся. Ведь с одной стороны, для писателей эта тема - золотая жила, ключи познания Счастья и Несчастья, Ума и Безумия, Жизни и Смерти, но с другой стороны, эта тема - непроходимое и топкое болото. Как в сказке про Ивана Царевича: направо пойдешь - коня потеряешь, налево пойдешь - голову потеряешь, прямо пойдешь в своем исследовании - и коня и голову потеряешь. Вы будете на каждом шагу натыкаться там на загадки, тайны и постоянную ложь.

Итак, сижу я, пишу свой роман, а жизнь подбрасывает мне все новые и новые материалы. Как-то съездил я в Вашингтон и случайно встретился там с Барминым, начальником вашингтонского отдела "Голос Америки", который пригласил меня тогда даже на ланч, очевидно для того, чтобы разнюхать последние нью-йоркские новости. Сидим мы с ним, мирно беседуем, и вдруг он ехидно так спрашивает меня: "Так Наташа вам что - отказала?" - и изучающе на меня смотрит, как я буду на это реагировать.

"И, слава Богу, что отказала", - ответил я ему. "Ведь ваша Наташа - просто лесбиянка", - и подчеркнул при этом слово "ваша".

"Ничего она не лесбиянка!" - зло и даже как-то враждебно вскрикнул тогда Бармин. "Просто она вам отказала потому, что вы ей не подходите!". От злости он даже поперхнулся при этом своей яичницей со шпинатом. У него тогда была язва желудка, и он сидел на специальной диете. А я смотрю на него и думаю про себя: "Чего это ты, дядя, так разволновался?".

Я уже знал тогда, что Бармин был садистичен и любил поиздеваться над своими подчиненными. Он также очень любил подхалимаж, очень любил, чтобы его называли "генералом", а это уже указывает на наличие комплекса неполноценности и на легкую манию величия, т.е. на наличие у него комплекса власти, что обычно связано с гомосексом. Вспомнилось также, что при рукопожатии рука у него была мягкая, как у женщины, и сворачивалась в трубочку. В точности, как у папы Мейера...

 В Вашингтоне в то время был разгул маккартизма, и из Госдепартамента пачками гнали гомосексуалистов. В прессе - вопли и стенания, мол, идет открытая охота на ведьм. В таких условиях Бармину не слишком-то удобно было держать на работе лесбиянку. Поэтому он, похоже, так и обозлился на меня. Я вспомнил, что Бармин был уже трижды женат, причем вторая его жена была... внучка президента Теодора Рузвельта, которая родила от него дочку и вскоре с ним развелась. Вот и спросил я его тогда: "Александр Григорьевич, недавно в газетах писали, что одна из внучек президента Рузвельта здесь, в Вашингтоне недавно кончила жизнь самоубийством. Это, случайно, не ваша бывшая жена?"

Вместо ответа Бармин опять поперхнулся своим шпинатом, закашлялся и пулей выскочил из-за стола. Он убежал тогда из ресторана так быстро, что на столе остался его недоеденный ланч.

"Опять разнервничался, - подумал я. - Любишь над другими ехидничать, а сам этого не переносишь. Потому-то у тебя, наверное, и язва желудка".

Когда-то в Мюнхене Бармин подарил мне свою книжку "Тот, который сбежал", в которой он рассказывал о том, как он сбежал на Запад во время Великой Чистки 1937 года, опасаясь, что его тоже подчистят. Теперь, уже вооруженный новыми знаниями, я решил еще раз перелистать эту его книгу, и вот, читая ее заново, я обратил внимание на некоторые странные вещи в его личной жизни, которые я в первый раз просто не заметил. Например, историю о том, как он женился. Ехал он тогда поездом в Бухару, а с ним в одном вагоне ехала молодая и красивая вдова советского посла в Бухаре - товарища Апрелева. Я вспомнил, что вождь меньшевиков - Мартов, был в девичестве Цедербаумом. А кто же такой был тогда в девичестве Апрелев?