Откровения на пути в обитель

Яркий след в памяти оставило наше обязательное участие в майских и ноябрьских демонстрациях – почти как обязательный ежегодный показ на Первом канале фильма «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» под Новый год. Под зорким оком старост групп и потоков надо было прийти в учебный корпус института, получить положенный «инвентарь» – флаг или портрет одного из партийных геронтократов, а затем следовать в толпе студентов разных вузов к центральной городской площади им. В. В. Куйбышева. Никто из студентов, конечно же, не относился всерьёз к этим сборищам. Приходили ради «галочки» и ради «хохмы». Здесь воочию можно было увидеть подтверждение студенческой мудрости того времени: «У кого ума нет – поступают в пед, у кого стыда нет – поступают в мед, у кого ни тех, ни тех – поступают в политех». Медики вели себя довольно скромно, в отличие от политеха и авиационного. Те очень быстро «входили в раж», пользуясь попутными подворотнями для принятия «на грудь». По площади к моменту своего появления на ней шли пьяные орущие толпы. Рядом с нами шла колонна заводов куйбышевской «оборонки». Помню, как пьяные «в дым» рабочие шли мимо генеральской трибуны, молча сопя и держась из последних сил за некое высоченное и громоздкое сооружение – транспарант на велосипедных колёсах с какой-то бравурной надписью и портретом Ильича. На выходе с площади чувство равновесия пролетариями было безнадёжно потеряно и вместе со своей повозкой они медленно завалились на мокрый от дождя асфальт, накрыв транспарантом других, ни в чём не повинных, но не более трезвых демонстрантов. После демонстрации стайки студентов порхали в находящийся по ходу движения большой питейный центр – пив– и коктейль-бар «Цирк». После 2–3 графинов на брата (4–6 л) плохого пива с хорошей мясной или рыбной закуской всего лишь по 2 рубля мы настырно штурмовали с пробуксовкой покрытую скользкой глиной горку на выходе из бара, не желая обойти по ровному асфальту. Прости моё недостоинство, Господи!

Особым времяпрепровождением были поездки на футбольные матчи «Крыльев Советов». Неповторимая атмосфера единства и сплочённости болельщиков на трибунах стадиона «Металлург» была истинной в сравнении с театром «демонстраций трудящихся». Обратно с матча, как правило, возвращались пешком по улицам отданного на откуп фанатам многострадального городского района «Металлург». Матч продолжался и на улицах под возбуждённые крики пассажиров проезжающих автобусов, трамваев и пешеходов. Надо отдать должное мудрости тогдашнего руководства города, дающего возможность «выпустить пар» куйбышевцам, уставшим от погони за элементарными предметами быта в эпоху тотального дефицита.

Мы с Сашей С. были удивительно легки на подъём. Любили совершать многокилометровые прогулки по городу. Любили просто сорваться куда-нибудь в «дальние дали». К примеру, выходили с футбола, и кто-то из нас говорил: «А поедем в Москву?!». Сборы недолги, просьба помочь с покупкой билетов моему дяде Ване, начальнику отдела вокзалов управления железной дороги, и на другой день мы уже в поезде. Таким же образом мы совершили и зимний круиз «Новгород – Ленинград». Стильные разговоры «ретро» типа «А не выпить ли нам, брат Александр, чаю на Невском?», постоянные «приколы» и самые невероятные ситуации, когда, скажем, продрогнув на морозе, мы ВДВОЁМ по просьбе женщины-водителя сталкиваем уклонившийся с линии троллейбус к проводам на Васильевском острове.

После пятого курса нас отправили на военные сборы в полевой лагерь г. Тоцкое. Месяц жизни в палатке, положенные занятия, офицерская присяга, студенческое непотопляемое веселье, и вот, значительно полегчавшие, в обвислой одежде, мы возвращаемся домой лейтенантами медицинской службы.

В этот месяц расстался с холостяцкой свободой мой дорогой друг Санёк С. Мне оставалось ещё год учиться в субординатуре, а они с одногруппницей Светланой уже получили распределение в с. Юрино Марийской АССР. В августе плыву на «Метеоре» поддержать друга. Целый день нестись на подводных крыльях в неведомое Юрино – неповторимо! Ошибочно полагал, что Марийская АССР – это Йошкар-Ола. Билет брал до этой остановки. Вышел на пристань и увидел диковатый волжский берег, вдаль от которого уходила автотрасса. В ответ на мой недоумённый вопрос мне снисходительно объяснили, что Йошкар-Ола – в 40 км от Волги, а до Юрино ещё около двух часов нужно было плыть. Сговорился с рабочим на дебаркадере-пристани о ночёвке. Тариф – анекдоты. Рассказчик я неважный, и вскоре он, потеряв ко мне интерес и залив в своё нутро немало водки, ушёл к себе в каюту. Утром я продолжил свой путь и к обеду оказался у своих друзей в старом деревенском доме. Выжили они там только благодаря практичной непотопляемости жены Светланы. Мой «аристократ» оказался совершенно неприспособленным к жизни в срубе-развалюхе с полуразрушенной печкой.