Отморозок

– Нравится? – слышу его шепот.

Обессиленно качаю головой, но ему и не нужен ответ.

– Плевать… – роняет он и принимается за второй сосок.

Только теперь кружит вокруг него языком, ударяет по нему, дразнит, заставляет болезненно ныть, принимая эту грубоватую ласку.

Принимать.

А другого выбора не дает.

– Перестань… – хриплю в отчаянии я.

– То, есть так тоже достаточно, – усмехается он. – Ты меня радуешь. Попробуем еще что-то новенькое. Как тебе это?

И его ладонь начинает поднимать мою юбку.

Медленно.

Обманчиво медленно, будто я в любой момент могу отказаться.

А потом его пальцы касаются кромки моих трусиков, и…

– Пожалуйста, перестань… – я дергаюсь, попытаюсь освободиться.

Но ему плевать и на мой испуганный шепот, и на то, что бьюсь в его руках, словно птица.

Прижимается своим лбом к моему, опаляет горячим дыханием, а потом сдвигает мои трусики в сторону, и скользит пальцем вниз. По горячей коже, к самому сокровенному, не обращая внимания на то, что я не хочу.

– Не хочу… – слышу свой шепот.

– Утром мне показалось иначе, – слышу его ответ. – Проверим.

И он действительно проверяет, скользит пальцами у меня между ног. Я пытаюсь освободиться, но он вжимается в меня сильнее и еще сильнее припечатывая к стене. И единственный путь чтобы хоть как-то пошевелиться – это качнуться навстречу, к нему.

К его пальцам, которые опускаются еще чуть ниже, уверенно раздвигают мои нежные складки, и…

Он резко выдыхает.

Так же резко убирает руку, и я наконец могу снова дышать. Надеюсь, сейчас он отпустит. Отпустит меня. Он ведь понял, что я действительно не хочу…

Но он, прожигая меня взглядом, проводит пальцем по моим губам, заставляет открыться их, погружается в рот, скользит по моему языку. А потом убирает палец и вновь опускает вниз руку.

И да, я понимаю, чего он этим добился, когда уже влажный палец располагается у меня между ног. И начинает скользить по клитору, чуть нажимая на него, чуть оттягивая, надавливая костяшкой.

– Эрик… – выдавливаю, не веря, что он это делает.

– Мне нравится, как ты произносишь мое имя, – вместо того, чтобы остановиться, он продолжает.

А я…

А я вдруг чувствую то же, что и он – влаги становится больше, и это уже не слюна. Его палец скользит свободней, расслабленней, с каким-то удовольствием, которое начинает передаваться и мне.

Становится жарко, и это не только съедающий меня стыд. Не только отчаяние. Не только беспомощность, в которую он меня окунул.

Его настойчивые движения, его взгляд, который не отпускает, внимательно за мной наблюдая. Его губы, с которых пропадает пренебрежительная усмешка…

Сжимаю пальцы, задыхаясь от пронзившего меня осознания – я бы хотела прикоснуться к нему. Хотела бы провести ладонью по его волосам – непослушные, жесткие, такие ли они, какими кажутся…

– Эрик… – снова выдыхаю чуть слышно.

Меня пугает мое желание.

Пугает реакция моего тела.

Пугает взгляд его глаз, и его пальцы, которые становятся все смелее, уверенней, и пытаются проникнуть в меня. Я чувствую, как они скользят уже ниже, и если он…

– Не надо, прошу тебя… – повторяю без особой надежды. – Прошу тебя, Эрик…

Но он принимает мою мольбу.

Тяжело выдыхает, как будто отступить для него очень сложно, но его пальцы поднимаются выше. К клитору, легкое поглаживание, почти невесомое, а меня простреливает удовольствием. И я ничего не могу с собой сделать.

Развожу ноги шире, позволяю ему, хочу, чтобы он продолжал. Несмотря на голоса гостей и родителей, который сюда проникают. Несмотря на то, что я всего лишь отрабатываю желание. Его желание – не мое.

Но сейчас все смешалось: желания, мысли, что правильно, а что нет, что можно, а что под запретом.

Уловив мою реакцию, его пальцы становятся смелее, чем раньше. И уже не поглаживают, а потирают меня. Щедро подхватывают мою влагу, опасно скользят у входа, и снова возвращаются к маленькому бугорку.

Это так остро…

Так жарко, так волнующе, так удивительно и невозможно, что я прикрываю глаза. Не выдерживаю, не могу, это сильнее меня. Прикусываю губу, давя в себе стон, который может сорваться, но…

Словно наказывая за это, пальцы останавливаются.

Секунда.

Две.

А когда открываю глаза, встречаюсь с практически черной бездной, которая слишком жадная, чтобы я что-то оставила для себя.

– Не сдерживай себя, – жестко говорит Эрик.

И слегка поглаживает клитор подушечкой пальца, подсказывая, что именно он имеет в виду.

– Это… – облизываю пересохшие губы. – Это твое четвертое желание?

– Нет, – усмехается он. – Это твое желание. Которое я тебе позволяю.

Я хочу рассмеяться над абсурдностью его слов. Хочу сказать, что он слишком самонадеян, но…

Уже не пальцы. Он начинает поглаживать меня ребром ладони, а это… это меняет все, потому что захват уже больший, и потому, что я чувствую его не только в одной маленькой точке. А еще на эту ладонь так удобно насаживаться, когда она медлит…

Робкая попытка, может быть, первый раз потереться о его ладонь получилось случайно – не знаю. Может быть, это не я качнулась к нему, а он сильнее нажал. Но я не могу это выдержать.

И стон все же срывается.

Тихий, беспомощный, мой…

– Эрик… – шепчу я в растерянности.