Вольфганг был невероятно рад, что наконец перестал ходить на работу. Он с огромным удовольствием занимался коучингом, но первые два года в этом качестве оказались довольно сложными: было трудно смириться с тем, что теперь у Хайди зарплата выше; стыдно перед приятелями, которые то и дело подтрунивали над тем, что он больше не главный кормилец. Мужчина чувствовал неловкость, что из-за его решения радикально изменить собственную жизнь семье приходилось экономить, даже свозить детей в отпуск было не на что. Участвовать в их повседневной жизни Вольфгангу нравилось, но попытки Хайди все контролировать постепенно начинали его раздражать.
К счастью, супруги давно поняли, как важно обсуждать происходящее, – это стало очевидно еще в самом начале второго переходного этапа. Первые полгода жизни по новому плану оказались проблемными, но партнеры все время задавали вопросы, рассказывали о переживаниях, обращали внимание на то, когда один из них по привычке пытался выполнять обязанности, связанные с прежней ролью, и помогали друг другу не сойти с выбранного пути. Больше всего времени ушло на установление баланса в семейных отношениях в соответствии с новыми психологическими образами. Оба понимали, что поодиночке не справились бы, и это помогало каждому осознавать ответственность и вместе работать на общую цель.
Вольфганг, предвидя шутки и комментарии приятелей, при каждой встрече первым рассказывал, как ему нравится новое дело, – и те постепенно успокоились, а некоторые даже признались, что уважают его за смелый шаг и что сами хотели бы решиться на нечто подобное. Хайди научилась не поддаваться давлению со стороны матери и подруг. Она открыто и искренне восхищалась успехами мужа в его новой роли и признавала, как сложно ей перестать контролировать жизнь своих домашних. Друзья и родные с уважением отнеслись к ее искренности, и вскоре супруги перестали паниковать. При этом оба партнера с удивлением заметили, как легко пережили изменения дети: и сын, и дочь только пару раз на что-то пожаловались, а в целом не давили на родителей. О том же сообщали и другие пары.
Многим кажется, что детям нужна стабильность, а потому супруги опасаются что-то радикально менять. Но исследования показывают: юное поколение считает гораздо более ценным совсем другое – по крайней мере, в ситуациях, когда преобразования становятся следствием принятых родителями взвешенных решений, а не непредвиденных внешних событий. Отвечая на вопрос, что они хотели бы изменить в отношении влияния работы мамы и папы на жизнь семьи, дети чаще всего говорят: «Чтобы взрослые просто поменьше переживали»[66]
. Им не особенно важно, кто из них чем занимается или сколько часов они трудятся, а вот уровень их стресса пугает.Переход партнеров к индивидуализированному пути неизбежно предполагает изменения и в жизни детей, и поначалу наверняка все в той или иной мере испытывают стресс. Со временем родители с удовольствием осваиваются в новых ролях, градус напряжения падает. Младшему поколению тоже становится легче, они уже спокойно принимают произошедшие перемены и перестают болезненно реагировать на комментарии посторонних.
Вольфгангу и Хайди удалось успешно пройти второй переходный этап. Они выдержали долгий и трудный период поисков и смогли выстроить отношения, в которых стали друг для друга надежной базой, благодаря чему каждый сумел найти собственный путь. Друзья и родные не сразу приняли преобразования в этой семье, но партнерам удалось сохранить баланс в чувствах. Прошло два года, оба давно и уверенно идут по новому пути и довольны тем, как все складывается. Не всем парам удается реализовать второй переход настолько успешно. Бывает, партнеры вязнут в прежней колее, и отношения рушатся.
Когда люди останавливаются в развитии, они будто застревают на дороге, которая давно не соответствует их интересам и желаниям. Со стороны они по-прежнему могут выглядеть вполне успешными, например, продолжают расти в должности, но двигаются уже не в том направлении, о котором мечтали, и не могут измениться так, как хотели бы. В этом состоянии человек похож на гусеницу в коконе, которая уже готова стать бабочкой, но почему-то не может выбраться наружу.