Отныне и навсегда

– Нет, ты меня прости. Ты не должен был об этом задумываться. А я не имела права вываливать на тебя свои эмоции. Ни на тебя, ни на Эйвери и Хоуп. Правда, в расстроенных чувствах мы все так поступаем – срываемся на людей, которым небезразличны. – В качестве завершающего штриха Клэр достала пудреницу.

– Тебе было больно и плохо, а я продолжал давить.

– На меня давил не ты, а ситуация, и поскольку я уже разобралась с причинами, то больше не буду страдать.

– Уверена?

– Уложив мальчиков, я как следует выплакалась, а потом еще долго сидела и размышляла. Нет, мне уже не больно. – Клэр убрала пудреницу в сумочку и вышла из ванной. – Не знаю, почему кто-то возвращается в мир живых после смерти – ну, или, по крайней мере, ходят такие истории. Не знаю, почему не вернулся Клинт. А может быть, он и возвращался, только я не была готова к встрече и потому не увидела, не ощутила его присутствия. Его нет, и это факт. Я не вправе злиться на него, на тебя или… на ту, что обитает в гостинице. Прости меня, пожалуйста, и большое спасибо, что отремонтировал эту чертову трубу, сводил детей на экскурсию и приглядел за ними вчера, позволив мне подумать.

– Все хорошо, не переживай.

– Теперь я и правда должна бежать.

– Мечтаю увидеться с тобой на выходных.

– И я тоже. – Клэр приникла к груди Бекетта, задержалась на короткое мгновение. – Посмотрю, что можно сделать.

– Я позвоню.

– Хорошо. – Она взялась за дверную ручку. – Да, чуть не забыла. Спасибо за чаевые!

Бекетт подошел к окну, провожая Клэр взглядом. Она пересекла улицу легкой, стремительной походкой, почти бегом. Платье развевалось на ветру, мелькали загорелые ноги. На углу она обернулась, увидела Бекетта, помахала ему рукой и скрылась.

Бекетт погрузился в мысли о Клэр, о любви. Какова цена этого чувства? Чем оно одаряет? Потом взял коробку с холодным пирогом и поставил его в микроволновку.

* * *

В гостиницу Бекетт пришел почти в конце рабочего дня. В раздумьях о своем, он сначала почувствовал запах свежей краски и только потом увидел результат работы маляров. Понадобится еще один слой, однако уже видно, как спокойный соломенно-желтый оттенок подхватывает свет солнца, гармонирует с плиткой. Бекетт услышал жужжание плиткорезного станка, стук молотков. Подойдя к лестнице, различил среди шума голос матери. Отлично, все здесь.

Жюстина и Кароли оказались на втором этаже, в номере «Ева и Рорк»[20].

– Привет. Как раз надеялся застать вас. – Бекетт заглянул в ванную.

– Посмотри-ка. – Миссис Монтгомери протянула сыну фото полотенцесушителя. – Идеально вписывается, да?

– Ты ведь уже…

– Не стала заказывать тот, другой, – сомневалась. А этот – стопроцентное попадание. Сделан из многослойного стекла.

– Вообще-то…

– Знаю, цена, мягко говоря, немалая, но ведь он того стоит. Смотрится футуристически!

– Классно. – Глядя на полотенцесушитель, Бекетт мысленно представил прочие элементы интерьера. – Очень неплохо подходит под освещение.

– Слава богу, я ведь его уже купила. Но главная новость другая.

– Мамочка, ты беременна?

Жюстина легко стукнула сына по руке.

– Кароли…

– Кароли беременна?

– Ты что, не в настроении? Нет, не беременна, и это к лучшему, потому что она будет помощником управляющей.

– Ничего себе. – Удивленный, Бекетт посмотрел на тетю. – Не знал, что ты хочешь здесь работать.

– Очень хочу. – Глаза Кароли загорелись энтузиазмом. – Мне по душе это место, и я с удовольствием покину склад, на котором сейчас подрабатываю. Я хорошо лажу с людьми и обожаю принимать гостей, ты же знаешь. Я даже составила резюме.

– Ну надо же. – Миссис Монтгомери толкнула сестру в бок локтем.

– Это бизнес, Жюстина. Пусть семейный, но все же бизнес.

– Я за то, чтобы тебя взяли, – провозгласил Бекетт. – Тетушка, ты – то, что надо.

– Видишь? Принято единогласно, – удовлетворенно произнесла Жюстина.

– О, как замечательно! Я просто влюблена в отель. К тому же сюда легко дойти пешком, вместо того чтобы ехать от самого… – Кароли умолкла, покачала головой. – Правда, нужно еще посмотреть, как мы сойдемся с Хоуп, – она скрестила пальцы, – и тогда мы официально объявим о моем назначении.

– Да, ваша новость явно перебила мою.

– Клэр беременна?

У Бекетта отпала челюсть.

– Господь с тобой, мама!

– Зуб за зуб, сыночек. Так какая же у тебя новость?

– А где все?

– На третьем этаже, в квартире Хоуп. Мы решили не откладывать дела в долгий ящик, так что плитка у нее на кухне и в ванной уже выложена. Трудностей с этим не возникло.

– Позову остальных, чтобы мы обсудили вопрос вместе. – Бекетт вышел в коридор, поднял голову и крикнул: – Сбор всей семьи, срочно! Номер «Ева и Рорк».

– В чем все-таки дело, Бекетт? – настаивала Жюстина.

– Я сегодня кое-что закончил. Да, просто чтобы ты знала, мне придется поработать в мастерской. Нужно сколотить гробики.

Мало что могло удивить Жюстину Монтгомери, в особенности если речь шла о ее собственных сыновьях, однако, услыхав фразу Бекетта, она растерянно заморгала:

– Гробики?

– Для мальчишек, то есть для игрушечных солдат, которые погибли в бою. Скорее всего, пойду в мастерскую сразу после… А, вот и они.