Отобрать для (у) князя, или Невеста из другого места (СИ)

— Не я! — кивнула коротко. — Так что давай, соберись, ты должен прийти в себя, взять кинжал и убить эту гадину.

— Как? Ты же сама сказала, что она — дух, — нахмурился Дарьяр.

— Просто возьмешь кинжал и воткнешь в сердце!

— В твое сердце? Нет!

— Меня там нет! Я буду тут, где бы это тут ни было! — во мне что-то такое росло, поднималось, ширилось. Что-то сильное, дикое, горячее. Я начинала подозревать, что это магия, та самая, что выкачивала Варателла из моего любимого, какая-то часть ее теперь питала меня.

— Нет, я не стану! Не буду! Я не смогу! — протестовал Дарьяр.

— Сможешь! Я хочу! Слышала, что невеста вправе просить любой подарок перед свадьбой, так вот! Я хочу такой! Проткни эту гадину, которая лишила нас счастья! Не дай ей погубить еще и тебя!

— Нет, Нина, нет! — глаза дракона горели, на лице снова проступила бледность, и я поняла: сейчас или никогда. Он ослаб настолько, что даже здесь, где-то в безвременье, во внепространстве, силы покидали его.

— Да! — выкрикнула я, вывернулась из рук дракона, отскочила и с силой ударила его в грудь ладонями.

Это был толчок, такой, какой в реальности и на миллиметр сильного, широкоплечего мужчину не сдвинул бы. Но я вложила в него все: все чувства, всю боль, все отчаяние, — и это кипящее нечто, что наполнило меня, та сила, что перешла от Дарьяра, и которую я теперь возвращала обратно, превратились в ударную силу, сравнимую, быть может, с атомным взрывом.

Серая пелена накрыла на короткое мгновение, меня словно бы ледяным ветром обдало, перепонки чуть не разорвало от оглушительного звука, похожего на резкий хлопок.

И вот я снова стою в склепе, прямо рядом с лежащим на каменном полу Дарьяром у самого плеча Раньяра, который, с трудом удерживаясь, стоял на коленях и лупил моего дракона по щекам.

— Дар, брат, очнись ради света! — рычал он сквозь стиснутые зубы. — Очнись, я без тебя не справлюсь, один не смогу, не спасу ни тебя, ни истинную твою. Давай, приходи в себя. Я не знаю, что делать, не вижу магии. Отец опустошил меня, выжег, наверное, старый сморчок!

Дарьяр резко вдохнул, выгибаясь, будто его, как и меня, неожиданно выкинуло из небытия. Кажется, так и было.

— Нина… Где Нина? — блуждая мутным взглядом по лицу брата и часто сглатывая, проговорил он.

— Тут, лежит на постаменте с каким-то кристаллом на груди, — отозвался Раньяр. — Не решился что-то трогать. Боюсь навредить.

— Это не она… — прохрипел мой дракон, силясь подняться. — Я видел ее там, в замирье. Она сказала, что в ее теле другая. Варателла какая-то…

— Варателла?.. — эхом, с придыханием уточнил младший князь.

— Да, она, — кивнул мой любимый. — Заняла ее тело, хочет остаться, для этого тянет из меня силы.

— Рога озерного черта! Не вставай, не шевелись! Если на тебе силки, то любое движение может быть опасно! — засуетился Раньяр, заставляя моего дракона оставаться в лежачем положении. — Что еще она сказала?

— Чушь какую-то… — вымолвил Дарьяр. — Что я должен воткнуть кинжал в ее сердце, убить, по сути. Бред!

Раньяр больше ничего не уточнял, не медлил ни секунды, просто вскочил, кинулся к валявшемуся рядом с телом его отца кинжалу. Короткий миг, и сталь сверкнула, острие было направлено прямо на мою грудь.

— Не-е-ет! — воскликнул Дарьяр, вскакивая, подаваясь вперед, стремясь помешать брату.

Но было поздно. Сталь обрушилась на мое тело, я отвернулась, зажмурилась, вся сжалась.

— Что? Как? Почему? — раздался голос бабульки.

Открыла глаза. Она стояла прямо передо мной. Снова такая же полупрозрачная, парящая в воздухе, как и прежде.

— А вот мы тебе сейчас объясним, как! — прорычала сквозь зубы Руида, что появилась вместе с другой пострадавшей от рук этой бабуленции драконицей и малышкой из поселения лесорубов.

Варателла резко обернулась, ахнула от ужаса и… Все три ее жертвы вцепились в эфемерное тело. Я снова зажмурилась. Такие картины не по мне!

Какой-то звон, хруст, а потом все затопило пеленой ослепительно-яркого света. Меня будто подхватило теплой волной и понесло куда-то, закрутило, заставляя потеряться в пространстве и времени, утонуть в океане тепла и сияния… Раствориться, исчезнуть…

«Наверное, это и есть смерть», — подумала я, пропадая окончательно.

— Ну что ты ее трясешь? Вроде бы князь, владетель земель, старший брат, а ума как у козявки! — словно сквозь толстенный слой ваты расслышала я ехидный голос Раньяра. — Она же истинная твоя, не тряси, а целуй, балда!

Ощутила тепло на своих губах смешанное с солоноватым привкусом. Глаза приоткрыла, чуть дернулась…

— Нина! Очнулась! Нина? Ты меня слышишь?!

Бледное осунувшееся лицо Дарьяра было прямо передо мной. Только его я видела более-менее четко, остальное плыло и растекалось, превращаясь в странные кляксы заднего фона.

— Это что за сырость? — прохрипела я, с трудом поднимая руку и стирая со щеки моего дракона полосу влаги. — Оплакать меня решил? Не дождешься!

— Нина… — выдохнул мой мужчина и тут же прижал к себе, утыкаясь носом мне в шею. — Моя. Живая. Моя…