Отпечатки

Ну так вот, этот клуб — совершенно кретинское название у него, у них всегда названия такие: «Рагу» он называется (но я, ребята, вообще без понятия, как это, типа, надо произносить). Небось, это шепотом из уст в уста передают, очень стильно потому как, вроде того, — а я никогда, блин, этим не интересовался, потому что, если уж хотите, чтоб я с вами честно, всегда был мертвецки пьян. Я такой: ну так что это за клуб? Хоть грязных извращенцев там не водится? Потому как я такого не потерплю. А этот, значит, такой: да ничего подобного, в этом-то все и дело: совсем другое, ясно вам? Повсюду телки и прочее, он такой мне гонит, — тут все как-то чуток расплывается, сечете? Диджей колдует вовсю. Плюс у них бочонок нормального «Фуллерс»,[11] интересует? — а танцпол, парень, — это просто умереть и не встать, чесслово. И за углом отличная кормежка (если жрать охота). В общем — вроде как прекрасно, да? Неплохо так. Может, в самый раз. Не знаю, правда, бывало ли с вами такое, как со мной, — сидишь и нифига не делаешь, как будто на что-то надеешься, ну я не знаю, что, может, что-нибудь, типа, случится, или вроде того, или просто хочешь, чтобы что-то случилось, или, наоборот, закончилось. Ну вот так я и сидел, сам не знаю сколько. На той неделе Соня, да, Соня — она моя вроде как постоянная девушка, хотя мы никогда вместе не жили, ничего такого — так вот, она сказала, что мотает к матери (че-то у них там в семье стряслось, не знаю, если честно, я толком не прислушивался) и уехала к ней, и я такой: хорошо, говорю, милая, а сам думаю — ну тогда на выходных я посмотрю, как оно там, почему бы и нет? Потому как — мне это ничего стоить не будет, да? А? Не понравится — ну, свалю оттуда. Хорошенько нажрался в пивной с парой приятелей (Тычком и Бочкой, само собой, потому как сейчас мы типа как братья, никакой грязи, нет, мы вроде как друг за другом присматриваем — хотя, если по правде, это я в основном за ними присматриваю. Бочка иногда не видит, чего у него под самым носом творится, а Тычок — ну, он отличный парень, но не гигант мысли, сечете? Но вообще мы добрые друзья, вот я о чем, — мы с Тычком и Бочкой, да: настоящая банда).

Прежде чем отправиться в «Рагу» (о господи), я подумал: погоди, дружище — а что ты наденешь на дело, а? В чем я хочу появиться? Обычно у меня на этом фронте без проблем, потому что есть типа свой стиль, сечете? По правде, я торчу от шмоток и всякого такого — и да, парни мне кучу барахла сбрасывают (иногда, блин, зуб дашь, что Тычок оделся в кентиштаунском «Оксфаме», когда там электричество вырубали). Но я — ну, я на каждую тряпку челюсть отвешиваю, чё уж тут. Ну, если по-честному, шмотки — это прям часть меня. Я вам говорю — любая помощь сгодится, потому что эти гнилые дрочилы из Вест-Энда — я, видите ли, говорю не как они… не выделываюсь: да неуже-е-ели, великоле-е-епно… вроде как, типа, простой — вот они и думают, что у меня совсем соображалки нет. Думают, я тупая скотина. Так вот я совсем не тупой — но я и впрямь, знаете что, прикалываюсь по красивым шмоткам. И я секу в том, что делаю, — цвета всякие, освещение (да еще растительность вот, как я тут узнал, — раньше-то и не думал). По правде, я вот думаю иногда, что надо бы заняться этим поплотнее, чтоб на другое-то не отвлекаться. Но жадность одолевает. Все люди такие. Природа. Раньше-то «Схемы Тема» хорошо наваривались, ничего потрясного, вовсе нет (не звездный час) — но разговоры пошли, сечете? Беда в том, что обделывать не совсем кошерные дела прикольно, да и вообще — особо ведь не переживаешь, ага? — деньги на бочку и никаких вопросов. И я же говорю — меня, типа, прет от хорошей одежды. А хорошая одежда, как мы все чертовски хорошо знаем, стоит недешево. Но бывают дни, если честно, когда охота завязать — чтоб больше ничего не давило, въезжаете? Всегда, блин, быть на шаг впереди, через плечо оглядываться (пригибаться, ага, и ходить на полусогнутых) и думать, с кем можно говорить, врубаться, когда рот на замке держать. Да-да. Сейчас уже поздно метаться, да? Я уже по уши увяз, блин. Вы мне еще рассказывать будете.