Отпрыск королевы-ведьмы

Энтони Феррара, соправитель, не замедлил признать, что ему был нанесен разрушительный удар, но он слишком хорошо знал доктора Кеана, чтобы протестовать. В качестве модного врача доктор часто встречался с Феррарой в обществе, поскольку человек, одновременно богатый, красивый и носящий хорошее имя, не подвергается общественному остракизму из-за простого подозрения, что он опасный негодяй. Таким образом, за Энтони Феррарой ухаживали самые умные женщины в городе, а мужчины терпели его. Доктор Кеан всегда замечал его, а затем поворачивался спиной к темноглазому приемному сыну своего самого дорогого друга.

Между ними было что-то такое, о чем мир ничего не знал. Если бы мир знал то, что доктор Кеан знал об Энтони Ферраре, то, несмотря на его обаятельные манеры, богатство и положение, все двери в Лондоне, от Мэйфейрских до самых грязных притонов Лаймхауса, были бы закрыты для него – закрыты и заперты с ужасом и отвращением. Огромная тайна была заперта в сердце доктора Брюса Кеана.

Иногда нам кажется, что нам даруется проблеск направляющей руки, которая управляет человеческими судьбами; затем, когда кажется, что понимание вот-вот забрезжит, мы снова теряем нашу временную ясность видения. Следующий случай иллюстрирует это.

Сэр Элвин Гроувз с Харли-стрит однажды вечером отвел доктора Кеана в сторону в клубе.

– Я передаю вам пациента, Кеан, – сказал он. – Лорд Лэшмор.

– А! – задумчиво ответил Кеан. – Я никогда с ним не встречался.

– Он совсем недавно вернулся в Англию – вы, возможно, слышали? И привез с собой южноамериканскую леди Лэшмор.

– Я слышал об этом, да.

– Лорду Лэшмору около пятидесяти пяти, а его жене – страстной южанке – вероятно, меньше двадцати. Они странная пара. Леди устраивала большие приемы в городском доме.

Гроувз пристально посмотрел на доктора Кеана.

– Ваш юный друг Энтони Феррара – наш постоянный посетитель.

– Без сомнения, – сказал Кеан. – Он ходит повсюду. Я не знаю, как долго хватит его средств.

– Я тоже задавался этим вопросом. Его покои похожи на сцену из "Тысячи и одной ночи".

– Откуда вы знаете? – с любопытством спросил доктор. – Вы были у него?

– Да, – последовал ответ. – Его восточный слуга позвонил мне однажды ночью на прошлой неделе, и я нашел Феррару лежащим без сознания в комнате, похожей на гарем паши. Он выглядел просто ужасно, но этот человек не дал мне никакого отчета о том, что стало причиной такого состояния. Мне это показалось явным нервным истощением. Он заставил меня сильно поволноваться. Кстати, в комнате было невыносимо жарко, прямо в дымоходе ревел огонь, и пахло, как в индуистском храме.

– Ах! – пробормотал доктор Кеан. – Между его образом жизни и его необычными занятиями он, вероятно, сломается. У него хрупкое телосложение.

– Кто он, черт возьми, такой, Кеан? – спросил сэр Элвин. – Вы должны знать все обстоятельства его усыновления; в то время вы были с покойным сэром Майклом в Египте. Этот парень для меня загадка; в некотором роде он отталкивает. Я был рад вырваться из его комнат.

– Мне кажется, вы собирались рассказать мне что-то о деле лорда Лэшмора? – сказал Кеан.

Сэр Элвин Гроувз прищурился и поправил пенсне, потому что то, как его собеседник намеренно сменил тему разговора, нельзя было ни с чем спутать. Однако грубые манеры Кеана вошли в поговорку, и сэр Элвин взял инициативу на себя.

– Да, да, думаю хотел, – согласился он довольно неуклюже. – Ну, это очень необычно. Меня вызвали туда в прошлый понедельник, около двух часов ночи. Я обнаружил дом перевернутым вверх дном, а леди Лэшмор в халате, наброшенном поверх ночной рубашки, промывала глубокую рану на горле своего мужа.

– Что! Попытка самоубийства?

– Естественно, моя первая идея. Но один взгляд на рану заставил меня задуматься. Она сильно кровоточила, и, судя по ее расположению, я боялся, что она могла проникнуть во внутреннюю яремную вену, но была повреждена только внешняя. Я остановил приток крови и устроил пациента поудобнее. Леди Лэшмор хладнокровно помогала мне и проявила некоторое мастерство медсестры. На самом деле она наложила лигатуру еще до моего приезда.

– Лорд Лэшмор оставался в сознании?

– В полном. Конечно, его трясло. Я позвонил снова в девять часов утра и обнаружил, что его состояние улучшается. Когда я перевязал раны…

– Раны?

– На самом деле их было две; я расскажу вам через минуту. Я попросил объяснений у лорда Лэшмора. В интересах домочадцев он сообщил, что, идя в темноте, он споткнулся о ковер и упал вперед, чуть не угодив в камин. Там есть довольно богато украшенное крыло с замысловатым узором из медных завитков, и, по его словам, он навалился на него всем своим весом так, что часть медных изделий пронзила ему горло. Это было возможно, просто возможно, Кеан, но это не удовлетворило меня, и я видел, что это не удовлетворило леди Лэшмор. Однако, когда мы остались одни, Лэшмор рассказал мне реальные факты.

– Он скрывал правду?