Отпустите их

Он рассказывает о стереотипном, жестком определении успеха в головах родителей-«тигров»: «Если станешь нейрохирургом или концертирующим пианистом — молодец. Родители тебя толкали. Ты бы не добился этого, если бы кто-то не заставлял делать домашнюю работу, не заставлял репетировать. Однако на каждую подобную историю успеха приходится, наверное, 99 детских судеб, разрушенных таким подходом». Фрэнк знает, что говорит. Он общался с людьми, истории которых приблизительно следующие: «Дети иммигрантов из Азии вложили в ребенка все что имели, часто ценой серьезных лишений. Ребенок вырастает, поступает в хороший вуз, начинает работать, создает семью, у него хороший дом. По всем внешним признакам человек идеально успешен. Но родителям все равно стыдно, потому что он успешен, но не идеален».

Когда объявляют отличников, говорит мне Фрэнк, посредственные ученики не огорчаются, а вот дети, занявшие места со второго по десятое, совершенно подавлены — они ведь могли бы быть на вершине. «Людей, которым повредило давление, нельзя назвать неуспешными. Они очень успешные, но не первые, и из-за этого чувствуют себя ничего не стоящими».

К этому моменту наш разговор с Фрэнком уже занял больше времени, чем выделил его ассистент, но он не положил трубку и продолжил вспоминать все больше историй, отчасти философских, отчасти веселых. Однако он рисковал вот-вот опоздать на следующую встречу, поэтому подвел итог: «Девяносто девять процентов из нас не могут попасть в верхние строки рейтинга. Это просто нереально. Если надо выбирать — обязательно быть первым или не участвовать вовсе, можно вообще не вставать с кровати. Это безумный стандарт. Он рушит человеческие судьбы, потому что порождает чувство: чего бы ты ни достиг, всегда будет мало».

Данные о психическом здоровье наших детей лишь подтверждают, что недостаток ответственности вредит формированию жизненных навыков. И тем не менее, очень большой вред наносят и составляемые нами планы по учебе, требования достигать все большего и большего. Дети до безумия страдают от стресса и недостатка стойкости, чтобы с этим стрессом справиться, а мы продолжаем давить, как будто не замечая травм или как будто борьба наших детей и их страдания «стоят» или «будут стоить» того.

В бюллетене любого типичного американского школьного округа вы найдете объявления о консультационной службе для подростков или предстоящем выступлении какого-нибудь знаменитого эксперта на тему подросткового стресса. Я недавно видела один такой бюллетень из Fairfax County Public Schools в Северной Виргинии рядом с Вашингтоном. Этот округ, который может похвастаться одними из лучших государственных школ в нашей стране, рекламировал встречу по вопросам подросткового стресса, благополучия и стойкости, заседания на такие темы, как «Давление и баланс между жизнью и школой», «Взвешенные ожидания в отношении учебы» и «Как пережить поступление в вуз», а также предлагал рекомендации по борьбе с депрессией. В конце было написано: «За посещение ученики получат баллы по общественной работе».

Я аплодирую округам, которые организуют такие программы. Благодаря школам и другим местным организациям сотни тысяч людей посмотрели Race to Nowhere («Гонка в никуда») — документальный фильм, снятый в 2010 году Викки Эйблс, в котором подробно показано давление «культуры достижений»[141]. Зрители выходили с сеанса со слезами на глазах и жарко обсуждали, как плохи дела. Но что мы делаем с этой информацией?

Нужно посмотреть проблеме в глаза. То, что за посещение лекций о стрессе в процессе поступления в колледж ученикам дают баллы по общественной работе, которые должны впечатлить приемную комиссию, — доказательство того, что мы столкнулись с ситуацией, похожей на степфордскую антиутопию. Разве попытки ребенка облегчить стресс старших классов подтверждают его ценность при поступлении в вуз?

Родители, проявляющие властность в вопросах учебы, наносят детям большой вред. В своем революционном манифесте 2014 года Excellent Sheep: The Miseducation of the American Elite and the Way to a Meaningful Life[142] Уильям Дересевич пишет: « [Для учеников], которых всю жизнь преследует страх поражения — зачастую в первую очередь в силу родительского страха поражения, — цена неудачи, даже временной, становится не только практической, но и экзистенциальной».

Тех, кого Дересевич называет превосходными овечками, я называю экзистенциально бессильными. И, по-моему, именно это профессор Терри Касл имела в виду, когда писала: «Культивирование желания бросать вызов, опровергать, просто-напросто разочаровывать родителей — это абсолютно необходимое условие интеллектуальной и психической свободы. Теперь в большей степени, чем когда бы то ни было». Как декан я видела недостаток интеллектуальной и психической свободы — это экзистенциальное бессилие — за закрытыми дверьми. «Превосходные овцы» приходили ко мне в кабинет.

Волна депрессии среди студентов