Отравленное яблоко (СИ)

Вздохнув, Лайт повернул голову и заметил, что Эл сидит на полу, прислонившись спиной к кровати и положив на ноги ноутбук. Он будто завороженный смотрел в экран, погруженный в работу. Лайт невольно вспомнил, как он с таким же отрешенным выражением лица шел за огоньком.

Лайт лег и повернулся на бок. Он в который раз оценил все плюсы двуспальной кровати, особенно когда она вся принадлежит тебе и ее не надо ни с кем делить. Хотя, Эл не особо на нее претендовал, обычно по ночам он сидел неподалеку в кресле или на полу, неустанно работая. В постель за все время он лег два или три раза, причем один из них был этим утром.

Не то чтобы Лайт хотел делить с ним постель, но и не возражал. Эл был тощим, костлявым, и спал с самого краю, так что места особо не занимал.

Лайт молча лежал и ждал, пока Эл что-нибудь скажет. У детектива какое-то чутье, он всегда знал, когда Лайт просыпался, и всегда спрашивал: «Все в порядке, Лайт-кун?», на что тот сонно отвечал: «Да, Рьюзаки». Как бы он ни хотел этого признавать, но он все же с тоской ждал этого вопроса.

Но Эл так ничего и не сказал. Либо он не услышал того, что Лайт проснулся, то ли просто проигнорировал.

Лайт же не собирался мириться с тем, что Рьюзаки дуется, как маленький ребенок, и решил сам спросить:

— Рьюзаки? — тихо позвал он, — Все в порядке?

Лайт смотрел в потолок, ожидая ответа, но его не последовало. Может, он просто не расслышал? Лайт не думал, что Эл проигнорирует такой простой и отвлеченный вопрос.

Может, он заснул?

Лайт приподнялся на локтях и наклонился к краю кровати. Нет, Эл не спал. Он медленно прокручивал колесико мыши, проматывая вниз веб-страницу. Либо он на самом деле был так поглощен работой, либо просто делал вид, но Лайт подозревал, что Эл намеренно его игнорирует.

Лайт наклонился еще ниже, чтобы взглянуть на лицо детектива. Он, не моргая, читал документы. Свет от экрана падал на его лицо, отчего оно казалось еще бледнее и болезненнее.

Подросток фыркнул и снова упал на матрас.

— Рьюзаки, ты взрослый человек, а ведешь себя как ребенок, — достаточно громко сказал Лайт.

На пару минут повисла тишина, даже колесико мыши перестало скрипеть.

— Я не отрицаю, — наконец ответил Эл своим скучным, монотонным голосом, — я уже говорил, что ужасно не приспособлен к взрослой жизни.

— Ну и что? — буркнул Лайт. — Было бы неплохо, если бы ты повзрослел.

— Лайт-кун, ничего бы не изменилось. Это единственное условие, чтобы оставаться свободным. Я стараюсь не поддаваться низменным инстинктам, которые могут помешать работе моего мозга. Неужели ты думаешь, что если бы я нравственно повзрослел, то стал бы тебя меньше подозревать? На это ты надеешься?

Теперь настала очередь Лайта угрюмо замолчать. Ему нечего было сказать. Он всего лишь пошутил, а Эл воспринял это всерьез, да еще и умудрился перевернуть все так, что Лайт снова оказался виноват. Элу явно не хватает чувства юмора.

— Ну и кто из нас теперь ребенок? — прервал тишину монотонный голос детектива.

— Заткнись, Рьюзаки.

Эл ухмыльнулся, мысленно наслаждаясь победой.

— Хочешь, я поделюсь с тобой своей теорией? — мягко спросил он, отставляя ноутбук в сторону и садясь на колени перед кроватью.

— Конечно, — нехотя ответил Лайт.

— Это случилось прежде, чем ты присоединился к следственной группе, еще тогда, когда я вынужден был впервые раскрыть себя перед твоим отцом и остальными полицейскими, чтобы работать с ними над серьезным делом. Если тебе интересно, Лайт-кун, то именно тогда я осознал, насколько я еще далек от статуса полноценного взрослого человека. Знаешь, с чего я это взял? Я заметил сходство между собой и Кирой. Основываясь на убийстве Линда Л. Тэйлора, я пришел к выводу, что Кира, как и я, ненавидит проигрывать. В щекотливой ситуации, когда он был на грани между победой и поражением, он сделал необдуманный ход. Явно незрелый поступок. Я тоже хожу по этой грани.

— Что ты хочешь этим сказать? — небрежно спросил Лайт.

Эл задумчиво повел пальцем по губам:

— Только то, что тебе, как и мне, присущи эти два фактора. Незрелость и стремление к победе.

— О, Рьюзаки… — негодующе застонал Лайт и закрыл лицо подушкой.

— Вот видишь? — Эл склонил голову набок. — Ты как ребенок.

— Это даже не теория! — послышался приглушенный возмущенный голос Лайта.

— Да, прости. Полагаю, я просто неправильно выразился. Больше смахивает на обвинение, да? — Эл начал грызть ноготь большого пальца. — И, возвращаясь к той теории о том, что Кира действует в состоянии агрессии…

— Да ты издеваешься! — рявкнул Лайт, отбрасывая подушку.

Эл удивленно моргнул.

— Ну, ты ведь сейчас сердишься, верно? — он прищурил свои черные глаза. — Разве это не из-за того, что я говорю то, что тебя раздражает? Разве ты не хочешь ударить меня за то, что я, по твоему мнению, говорю всякие глупости, уличающие тебя в…

— Что…? — Лайт приподнялся на локтях, уставившись на Эла. Ноутбук, стоящий на полу, освещал половину его лица. Жуткие черные глаза, устремившиеся на Лайта, которые в темноте казались вовсе зияющими глазницами, пугали.