Отравленное яблоко (СИ)

— Нет, — покачал головой Мэлло. — Наши две части не подходят, значит фрагмент Ниа должен быть в середине.

N: Я не думаю, что «любимые яблоки» можно понимать как прилагательное и существительное. Скорее, «любовь» — это глагол, принадлежащий существительному, который можно поставить за «Богами Смерти».

M: M только что пытался сложить наши паззлы, но они не подходят, так что, возможно, твой фрагмент стоит в середине.

N: Тогда единственный подходящий вариант это: «Эл, ты знаешь, что Боги Смерти любят яблоки?».

— «Эл, ты знаешь, что Боги Смерти любят яблоки?» — недоуменно повторил Мэлло. — И что, черт возьми, это значит?

— Не знаю… — пробормотал Мэтт и тут же на экране появился маленький синий значок в виде конверта. — Что это?

— Открой, — потребовал Мэлло, вырывая у него мышь, но Мэтт оттолкнул друга:

— Сначала нужно проверить его на наличие вирусов, — заявил он и приступил к проверке. Как только парень нажал на пуск, чтобы выйти к панели инструментов и найти там антивирус, на экране появилось большое окно с надписью: «Мэлло и Мэтту».

— Какого черта здесь происходит?.. — выдохнул Мэтт, отчаянно что-то печатая на клавиатуре, пока компьютер окончательно не завис.

— На нем наши имена, — громко сказал Мэлло, вцепившись в спинку стула. — Ты же говорил, что база данных Вамми самая безопасная из всех, поэтому просто возьми и открой гребанный файл!

— Я не могу! — выпалил парень, отбросив от себя мышку. — Диспетчер задач не отвечает…

Вдруг компьютер зашумел, и файл открылся самостоятельно. В этот момент все пошло наперекосяк. Цвета начали накладываться друг на друга, цифры и коды бешено летали по экрану, а затем появилась процентная шкала, которая сообщала, что загрузка близится к завершению.

— Черт, это вирус!.. Это вирус! — паниковал Мэтт, хватаясь за голову.

— Ниа прислал нам вирус? — Мэлло тоже начинал закипать.

— Нет, не думаю… — Мэтт соскользнул со стула, когда проценты перевалили за семьдесят, и скатился под стол к проводам. Вскоре он выбрался, сжимая в руке вырванные провода, и вздохнул с облегчением.

— Я не могу дозвониться до Ниа, — прорычал Мэлло. — Номер не отвечает.

— Забей, — снова вздохнул Мэтт, потирая переносицу. — За эту минуту я прошел через все круги ада… Я думаю, Ниа сам перезвонит нам, когда сочтет нужным.

Мэлло застонал и сел на край стола:

— Только зря потратили кучу времени, — проворчал он.

— Не совсем, — ответил Мэтт. — Теперь мы знаем, что Эл оставил нам ключ.

— О, да, большое достижение. Теперь мы знаем, что какие-то Боги Смерти любят какие-то яблоки. Спасибо за помощь, Эл…

Мэтт пожал плечами и сладко потянулся на стуле:

— Неплохо для человека, который мертв уже в течение трех лет, — многозначительно сказал он.

Мэлло закатил глаза и отправился обратно на кухню:

— Это все круто, но я вернусь к настоящему расследованию.

Мэтт обернулся через плечо, понимая, как раздосадован его друг. Он был вынужден работать с Ниа, который, оказывается, разделял его секрет.

Мэлло всегда ждал от Эла слишком многого. Он не понимал, что, несмотря на то, что Эл был великим детективом, он был таким же смертным человеком.

Поэтому Мэтт чувствовал, как Мэлло разочаровался в Эле.

Он никогда не думал, что тот может по-настоящему умереть.

***

Ниа был удивлен, когда экран компьютера начал мигать и работать самостоятельно, но не реагировал так бурно, как Мэтт. Наоборот, он сидел и внимательно следил за процентной шкалой, которая медленно приближалась к сотне.

После того, как загрузка закончилась, компьютер успокоился, однако на экране открылось белое окно с одной единственной надписью, где печатными английскими буквами гласило:

«Ягами Лайт — Кира».

***

— Эл, ты когда-нибудь любил по-настоящему?

Эл моргнул, взглянув на Ниа, который, сидя на полу, ловко собирал кубик Рубика. Они находились в игровой комнате, которая была абсолютно пуста, поскольку все дети играли в саду, пиная мяч, играя в догонялки или просто сидя на траве.

Несмотря на жару, Эл был в неизменных широких джинсах и рубашке, попивая горячий чай с сахаром. Ниа не любил выходить на улицу, поэтому большую часть времени проводил либо в своей комнате, либо тут.

— Конечно, — мягко ответил Эл. — Я люблю тебя, Мэлло и Мэтта. Вы похожи на моих маленьких братьев.

— Я не это имел в виду, — Ниа повернул кубик в последний раз, решая головоломку, и протянул его Элу, чтобы тот убедился, что все стороны совпадают по цвету. — Я имел в виду любовь в романтическом смысле слова.

— Нет, никогда, — Эл поставил чашку на блюдце и принял у мальчика кубик. — Три минуты и тридцать четыре секунды. Ты побил свой рекорд, — кивнул детектив и, снова разобрав его, вернул Ниа. — Давай еще раз.

Мальчик снова начал быстро двигать цветные квадратики.

— Я думаю, что ты сразу понял, что я подразумевал, — сказал Ниа, не отрывая глаз от головоломки.

Эл безмятежно улыбнулся. Этого ребенка трудно обвести вокруг пальца.

— Конечно, — он снова взял свою чашку. — Разве это имеет значение?

— Огромное, — пробормотал мальчик, собрав зеленую сторону и приступив к желтой.