Отравленное яблоко (СИ)

— Не спеши, Лайт-кун. Скоро ты увидишь нечто поистине удивительное. Как я уже говорил, причина, по которой я вернулся в этот мир, связана со смертью… шинигами по имени Рэм. Полагаю, я ее замена для восстановления баланса. Но это еще не все. Моя Тетрадь особенная. Как я уже говорил, спасая небезразличного ему человека, шинигами умирает. Но своей смертью он спасает жизнь другого. Сохраняется равновесие. Это похоже на бесконечный круг. Человеку суждено умереть, шинигами вмешивается и умирает, а затем появляется новая сила, как плата за жизнь этого шинигами. Понимаешь, Лайт-кун? С помощью этой Тетради я могу спасать людей, не опасаясь за свою жизнь, и все это благодаря Рэм, которая заплатила за это собой. Я могу отменять чужие приказы. Например, смерть Мэлло…

Лайт почувствовал, как краска резко сошла с его лица. Он, наконец, понял, что хотел сказать детектив. Лайт не мог ему этого позволить. Стиснув кулаки, парень решительно двинулся в сторону Эла, который стоял на коленях перед блондином, раскрывая чистую, белую Тетрадь.

— Если ты думаешь, что я позволю тебе оживить Мэлло…

— Замолчи, Лайт-кун, — пренебрежительно прервал его Эл.

— Я не позволю! — Лайт в несколько широких шагов пересек разделяющее их расстояние и буквально вырвал Тетрадь из холодных рук.

— Прекрати, Ягами, или я запишу твое имя, — раздался голос Ниа. Лайт обернулся, и Ниа вздрогнул от его одичавшего взгляда. Он стоял у алтаря, держа в руках раскрытую Тетрадь. Стержень прижат к бумаге. — И поверь, ты точно умрешь.

Лайт застыл, глядя на мальчишку через всю церковь. Он, полный ненависти и страха, и Ниа, как обычно, холодный и бесстрастный. Лайт чувствовал, что оказался в клетке. С одной стороны Эл, который может испортить его продуманный план, оживив Мэлло и доставив ему еще больше проблем, с другой — Ниа, который не колеблясь запишет его имя в Тетрадь Смерти. В какую бы сторону он ни рванул, потери очевидны. Лайт проклинал себя, что не запасся еще одним пистолетом или клочком Тетради.

Он молча стоял, продолжая следить за Ниа, когда Эл поднялся на ноги. Он встал рядом с Лайтом. Покосившись в его сторону, Лайт заметил на чистом листе Тетради аккуратно выведенные буквы: «Михаэль Кель». Эл не смотрел на Лайта, его взгляд был прикован к Мэлло, который вдруг начал подавать признаки жизни. Если раньше он лежал, едва дыша, то сейчас резко вздрогнул и закашлялся. Глотая воздух, парень открыл глаза и растерянно заозирался по сторонам, словно принцесса, очнувшаяся после века сна.

Удовлетворенный результатом, Эл захлопнул Тетрадь.

Мэлло сел. Все его поведение говорило о том, что он остался тем, кем был раньше. Он взглянул исподлобья на Эла, очевидно, чтобы бросить в его сторону язвительное замечание, но потом заметил Лайта, который стоял чуть позади. Его губы скривились в жестокой ухмылке, и он поднялся со скамьи:

— Ты провернула очень милый трюк с отравленным яблоком, злая королева, — выплюнул он. — Тебе стоит читать сказки до конца, иначе ты бы знал, что принцессы всегда оживают.

Лайт глубоко вздохнул, но ничего не сказал. Да и что на это ответишь? Сейчас, когда смертный приговор Мэлло отменен и он находится в ловушке среди Эла и двух его преемников, у него серьезные проблемы. Лайт был далеко не слаб, но при всем своем желании ему не одолеть двух парней и одного бессмертного шинигами.

Однако Эл выступил вперед, вставая между Лайтом и своим преемником, как когда-то встал между ним и Мэттом.

— О, вы только посмотрите, — фыркнул Мэлло. — «Пожалуйста, не убивай серийного убийцу и по совместительству моего бойфренда, даже если он прикончил меня и едва не отравил тебя», верно?

— Что ты думаешь о любви, Мэлло? — тихо спросил Эл.

— Не шути со мной, Эл, — ответил Мэлло ледяным тоном. Его взгляд упал на Тетрадь Смерти в руках Эла, обложка которой казалась для непосвященных черной. — Полагаю, ты уже присоединился к нему, — добавил он мрачно. — Я так и думал. Нетрудно было догадаться. Когда твой возлюбленный накормил меня мышьяком, тебя это не сильно волновало, — с этими словами Мэлло стремительно бросился к Элу, чтобы вырвать из его рук Тетрадь, но стоило ему коснуться обложки, как он сдавленно завопил и отшатнулся.

— Чертов демон! — зашипел Мэлло.

— Нет, Мэлло, — сказал Ниа, привлекая всеобщее внимание. — Он шинигами. И он только что спас твою жизнь.

— Он мог бы спасти и Мэтта, если бы сразу прикончил Ягами, — бросил в ответ Мэлло.

— Я тут не для того, чтобы убивать Лайта, — тихо сообщил Эл. — Более того, я не могу позволить убить его кому-нибудь другому.

— Почему я не мог видеть тебя таким до того, как коснулся Тетради? — требовательно спросил Мэлло.

— Хороший вопрос. Пока ты не очнулся, я уже ответил на него, но могу повторить. Я не настоящий шинигами, но многие качества у нас похожи. Например, то, что мою истинную сущность могут видеть лишь те, кто коснулся моей Тетради. Другие же видят меня таким, каким я был при жизни. Кстати, когда Лайт-кун предоставляет мне чужие сердца и я возвращаюсь к обычной человеческой жизни, моя форма шинигами полностью исчезает, и я становлюсь нормальным.