Отравленное яблоко (СИ)

— Тогда скажи, — выплюнул парень, — ты всегда играешь в такие игры со своими подозреваемыми, мистер ТриЛучшихДетективаВМире?

Ухмылка Эла стала еще шире:

— Ах, ты пытаешься выбить меня из колеи, — он провел холодным пальцем по вздымающейся груди Лайта. — Кстати, ты сам знаешь, что твой вопрос смешон. Я был девственником, пока ты не изнасиловал меня, разве ты не помнишь, Лайт-кун?

Лайт вздрогнул от бездушного тона в голосе Эла.

— Не волнуйся, Лайт-кун, — продолжал детектив, скользя прохладной ладонью по животу Лайта все ниже и останавливаясь на поясе его боксеров. — Мы в скором времени должны вернуться к остальной следственной группе, где, к сожалению, я не смогу отомстить тебе из-за свидетелей, поэтому, полагаю, мы можем пропустить завтрак и заняться этим прямо сейчас. Хотя, Лайт-кун, ты выглядишь не очень. Как будто без чашки крепкого кофе можешь отключиться в любую секунду.

— И чья это вина? — прошипел Лайт, незаметно борясь с галстуком, связывающим его руки.

— Ты не можешь меня в этом винить, Лайт-кун, хотя я могу сделать скидку на твою усталость. Моя месть будет не так страшна. Сначала мы займемся ею, а потом позавтракаем, мы не можем позволить тебе снова уснуть за рабочим компьютером. Твой отец этого не одобрит.

Лайт стиснул зубы, когда Эл коснулся губами его обнаженной груди. Несмотря ни на что, это было чертовски приятно и тело с готовностью откликалось на нежные прикосновения.

Лайт ненавидел себя за то, что ему это нравилось.

Он вспомнил, что сегодня была очередь Эла быть сверху, и понял, что он собирается воспользоваться этим сейчас, а не ночью. Хотя, зная Эла, он может взять свое и ночью.

Может и не раз.

— Зачем ты это делаешь? — тихо спросил Лайт, прижавшись щекой к подушке.

— Лайт-кун, — Эл обжег дыханием его шею. — Я с детства был отшельником. Я нуждаюсь в любви, хоть и выражаю это немного иначе.

— Почему ты так жесток? — в отчаянии просил Лайт, не в силах бороться.

Эл перебрался ниже и раздвинул его ноги.

— Я не такой, как ты думаешь. Возможно, я кажусь жестоким из-за моих нетрадиционных методов, — Эл, склонив голову, коснулся рукой его щеки, погладив ее тыльной стороной ладони, а другой стягивая с него боксеры.

— Это не оправдание.

— Я этого и не говорил, — и он вошел в него. Без подготовки, резко, больно. Лайт выгнулся и закричал, но Эл тут же прикрыл ему рот рукой и наклонился ближе к его лицу, торопливо зашептав: — Моя любовь… кажется тебе жестокой. Что бы… Что бы ты хотел, Лайт-кун? Объятия? Цветы? Ты же знаешь… Я не такой.

— Я этого… и не хочу, — выдавил Лайт, когда Эл убрал руку от его лица. Слезы застилали глаза от непереносимой боли, когда Эл начал двигаться.

— Но ты не принимаешь… меня… таким, какой я есть, — Эл покачал головой. — Я не могу… изменить себя, Лайт-кун. Даже… даже ради тебя.

— Люди могут меняться, — задыхался Лайт.

Эл вдруг остановился и посмотрел на раскрасневшегося Лайта сверху вниз. Его дыхание тоже сбилось и он тяжело дышал:

— Да, люди… могут меняться… Я знаю, что они могут… меняться…

И очередной резкий толчок. Лайт почувствовал, как все тело свело судорогой, и он, запрокинув голову назад, кончил.

— Это было быстро, — заметил Эл, — Эмоциональное истощение сделало тебя более чувствительным?

— Наверное… Сейчас мы должны идти вниз, — простонал Лайт, продолжая бороться с галстуком.

— Пожалуйста, подожди… Еще немного, Лайт-кун, — Эл вошел в него еще несколько раз и, кончив следом, тут же вышел, сев на кровати в поисках своих джинсов.

Лайт почувствовал, как тягучая сперма выходит из него, пачкая постель.

— Рьюзаки… — пробормотал Лайт. — А галстук?..

— Подожди, Лайт-кун. Пожалуйста, имей терпение.

Лайт вздохнул и закрыл глаза, едва не провалившись в сон. Вскоре он почувствовал, что его руки снова свободны.

— Давай, Лайт-кун, — поторопил его детектив. — Идем. После чашки кофе тебе должно стать лучше.

— Мне нужно быть на внушительном расстоянии от тебя, чтобы мне стало лучше — прошипел Лайт, собрав все силы, чтобы сесть прямо. Он бросил негодующий взгляд на Эла: — Это было так необходимо?

— Я так думаю.

— А я нет.

— В любом случае, уже слишком поздно, — пожал плечами детектив.

— Снова были проблемы с утренним стояком, верно? Теперь ты так с этим борешься? — съязвил Лайт, натягивая чистую рубашку.

— Как злобно, Лайт-кун.

— Так оно и было! — Лайт быстро застегнул рубашку, не глядя на Эла, затем надел джемпер.

— Ты сказал, что люди могут меняться, — вдруг сказал Эл.

— Это были просто бессмысленные разговоры во время секса.

— Правда?

— Да. Самые распространенные разговоры во время секса это глупые признания в любви, на втором месте повторение имени партнера в момент страсти. А у нас вот такие вот философские размышления.

— Люди могут меняться.

Лайт посмотрел на него через плечо, застегивая джинсы:

— Полагаю, что так.

— Мне кажется, ты изменился, Лайт-кун. Тогда, когда ты был взаперти…

— О, только не начинай по новой! — Лайт застегнул ширинку и потянулся к ремню. — Естественно, я изменился! Я был заперт в одиночной камере в течение пятидесяти дней! Повезло еще, что я не сошел с ума.

— Как ты думаешь, преступники могут меняться?