Отравленное яблоко (СИ)

— Ну, если у нас появилось новое предположение, касающееся Киры, значит вероятность того, что я виновен, снизилась?

— Боюсь, что нет, Лайт-кун, — Эл по-прежнему не отрывал глаз от монитора, — это просто хлипкая теория, которая притянута за уши. У нас нет доказательств.

— Потому что ты подгоняешь все теории под меня, — пробурчал Лайт.

— Верно, но… это ведь не мои, а твои рассуждения подпитывали эту теорию, из чего вытекает логичный вывод, что ты еще больше поднял мой уровень подозрения, а не понизил. Кроме того, у меня достаточно и других теорий, исходя из которых я подозреваю именно тебя, Лайт-кун, и они гораздо весомее, чем твои.

Лайт, так и не придумав контраргумента, опустился обратно на стул, сжимая и разжимая кулаки. Если бы Эл не вывел его из себя, Лайт бы ничего не ляпнул и не повысил гребанные проценты. Он сам вырыл себе могилу.

Эл закончил печатать, сохранил свои заметки и, снова запаролив папку, наконец повернулся лицом к Лайту.

— Ты, наверное, голоден, Лайт-кун. Если хочешь, мы можем подняться наверх и перекусить.

Лайт приподнял голову и взглянул на детектива. Тот смотрел на него из-за спавшей на глаза челки. Он так беспечно сменил тему разговора, что Лайт в который раз усомнился, живой ли Эл на самом деле. Невозможно быть настолько бездушным, черствым, безжалостным и абсолютно бессердечным. Как Элу удавалось быть настолько бесчувственным? Обвинять кого-то в таком чудовищном преступлении, а потом спросить, не желает ли он перекусить. Лайт почувствовал, как нервно дернулся глаз.

— Б-было бы неплохо, — процедил он.

Эл либо не замечал, либо не хотел замечать того, что вывел Лайта из себя. Он спрыгнул со стула, шлепнув босыми ногами по полу. Лайт угрюмо смотрел, как он расправил плечи, разминая мышцы, и кости с отвратительным звуком захрустели. Лайт в который раз заметил, насколько Эл был бледен. Он едва ли не сливался со своей безразмерной футболкой. Лайт окинул его взглядом: бездушные глаза, под которыми залегли темные круги, длинные тонкие пальцы, болезненная худоба, костлявые плечи и выпирающие лопатки…

Эл был похож на ходячий труп, который нашел Франкенштейн и вдохнул в него жизнь.

Лайт тряхнул головой, отбрасывая эти мысли. Кажется, он в самом деле сегодня слишком много пялится на этого чудака.

— Идем? — спросил Эл, немного склонив голову.

— Да, пошли, — кивнул Лайт и, и они вышли из кабинета, предназначенного для работы следственной группы. Эл шел впереди, сунув руки в карманы и волоча по полу босые ноги.

— Лайт-кун? — после минуты молчания вдруг позвал Эл. — Могу я тебе кое-что сказать?

— Конечно, Рьюзаки, — немного язвительным тоном ответил Лайт. Он все еще злился на Эла.

— Когда ты сказал, что ненавидишь меня, — тихо сказал Эл, не оборачиваясь, — я был даже рад.

Лайт невольно замер и, когда цепь натянулась, Элу пришлось остановиться, но он так и не оглянулся.

— Ты был… рад?

— Да, — кивнул детектив, глядя себе под ноги, — это странно, но я одновременно был и рад, и огорчен.

— Как это?

— Я понимаю, что это вполне логично, что Кира меня ненавидит, — пожал плечом Эл, — и если ты Кира и ты меня ненавидишь, то… то я двигаюсь в правильном направлении. Я должен радоваться, но… — Эл, наконец, взглянул на подозреваемого через плечо, — это бессмысленно, если Ягами Лайт ненавидит Рьюгу Хидеки.

— Потому что мы друзья, — монотонно ответил Лайт.

— Да.

Лайт вздохнул, шагнул вперед и положил руку на костлявое плечо детектива:

— Рьюзаки, — тихо сказал он, — или Рьюга. Или Эл. Или кто ты там еще…

Эл поднял на него большие, черные глаза:

— Да, Лайт-кун?

Лайт лишь мгновение колебался, затем размахнулся и ударил Эла по лицу. Тот от неожиданности потерял равновесие и полетел на пол.

— Мы не друзья, — прошипел Лайт сквозь зубы. Он чувствовал, как его трясет от злости. Он развернулся бы и ушел прочь, если бы не треклятая цепь.

Эл сел, потирая ушибленную скулу, по которой пришелся кулак Лайта и взглянул на подростка. На мгновение Лайту показалось, что он снова пересчитывает свои проценты.

— Да, — вздохнул Эл, — думаю, это логично. Мы не… друзья.

Он медленно поднялся на ноги. Длинная челка завесила глаза, но он не торопился ее убирать. Когда Эл двинулся в его сторону, Лайт было приготовился защищаться, но детектив прошел мимо, потянув за цепь:

— Идем, Лайт-кун, я голоден.

— Ты не… не ударишь меня в ответ? — удивленно спросил подросток.

Эл снова остановился, оглянувшись на него:

— Нет. Думаю, я заслужил. Я, наверное, правда тебя разозлил. Ты хотел, чтобы я тебя ударил?

— Нет, — тут же ответил Лайт, пораженный тем, что Эл признал свою вину.

— Ну тогда, — он снова потянул за цепь, — пошли.

Лайт пошел за ним и на этот раз до самой кухни никто не проронил ни слова. Лайт решил попробовать разрядить обстановку и поговорить о чем-то отвлеченном от Киры, расследования и их дружбы. Точнее, ее отсутствия.

— У нас есть пицца?

— Наверное, — безразлично ответил Эл, потянулся к вазе с конфетами и, обняв ее, поплелся за Лайтом в сторону холодильника.

— Лайт-кун, — позвал Эл, задумчиво жуя конфету, — если я еще кое-что скажу, ты рассердишься?