Отравленные клятвы (ЛП)

Я жду, когда он подтолкнет проблему. Чтобы притянуть меня к себе на колени. Опрокинуть меня обратно на ковер, снять с меня одежду и взять то, на что он претендует. Когда мой взгляд скользит вниз, я вижу свидетельство того, как сильно он этого хочет, натягивающееся спереди на его отлично сшитых брюках. Он твердый и огромный. Я испытываю страх другого рода, видя толстый выступ на ткани его штанов. Я понятия не имею, как это поместится внутри меня. Особенно если я не хочу, чтобы он был там.

Я не идиотка. У меня есть некоторое представление о том, как все это работает. И я знаю, что имеет значение, включена я или нет. Ну, у меня не было особых проблем с тем, чтобы промокнуть, когда он трогал меня перед аудиторией, не так ли? От этой мысли горячая краска поднимается по моей шее, заливает щеки, смущение охватывает меня в одно мгновение. Я отпускаю ковер, обхватываю себя руками и отворачиваюсь от Николая.

— Я устала, — натянуто говорю я ему. — Это был долгий день. Я бы хотела сейчас лечь спать.

Я ожидаю, что он откажется. Скажет мне, что я пойду спать, когда, он закончит со мной. Но вместо этого он встает, не говоря больше ни слова, протягивая мне руку. На мгновение мои глаза оказываются на уровне его члена, и я смотрю на самую короткую секунду. Я ничего не могу с собой поделать. Не то чтобы я никогда раньше не видела возбужденного мужчину, но не так. В буквальном смысле недостаточно близко, чтобы я могла дотронуться, если бы захотела.

Но я не хочу. Я не хочу.

Когда я поднимаю глаза, на его лице снова эта ухмылка. Он видел, что я смотрю. И я снова ненавижу его за это. Я не беру его за руку. Я поднимаюсь на ноги и вызывающе вздергиваю подбородок, свирепо глядя на него.

— Я сама могу найти дорогу обратно в свою комнату.

— Я все равно пойду с тобой. — В его голосе слышны командные нотки, которые говорят мне, что в этой битве не стоит выбирать. Я проиграю, и это будет бессмысленно.

Поэтому я позволила ему пойти со мной. Он больше не прикасается ко мне, даже не кладет руку мне на спину, пока мы поднимаемся по винтовой лестнице на этаж, где находится моя спальня, он не касается даже тогда, когда он открывает дверь, чтобы впустить меня. Он не следует за мной внутрь, и я вижу блеск ключа в его руке, когда он стоит там, глядя на меня.

Он снова собирается запереть меня. Я не удивлена, но мой желудок сжимается от смеси страха и гнева, которые выводят меня из себя.

— Ты сказал, что не держишь меня в плену. — Я киваю на ключ, и он пожимает плечами, его лицо старательно остается непроницаемым.

— Может быть, ты убедила меня в обратном. — В его глазах все еще та буря, но на лице больше ничего нет. — Спокойной ночи, Лиллиана. Увидимся утром.

Он закрывает дверь, и мгновение спустя я слышу щелчок замка.

НИКОЛАЙ

Моя невеста приводит меня в бешенство.

Я не ожидал, что она согласится, но я ожидал, что она будет податливой. Я ожидал, что она придет к нам подготовленной к своей участи. Даже когда я увидел ее в кабинете моего отца, я не осознал, сколько в ней непримиримого духа. Я быстро в этом разобрался. И проблема в том, что как бы она ни сводила с ума, это не заставляет меня хотеть ее меньше.

Обычно я быстро встаю по утрам, одеваюсь и направляюсь к своей обычной рутине, которая не менялась годами. Но я ловлю себя на том, что задерживаюсь в постели, думая о своей будущей жене, учитывая, что она всего этажом выше и в нескольких дверях от меня. С тех пор, как ее привезли сюда, я живу в особняке, а не в своем пентхаусе, не желая оставлять ее так близко к моему отцу без моего присутствия здесь. Я уже чувствую себя собственником, защищающим ее, и это чувство настолько мне незнакомо, что я не знаю, что с ним делать.

Я не раз думал о посещении Айши. Она была бы готова, даже жаждала помочь мне снять напряжение и нарастающую похоть, которые Лиллиана усиливает с каждым днем, когда я ее вижу. Но каждый раз, когда я подумываю о том, чтобы отправиться в подземелье и насладиться компанией моего любимого сабмиссива, я обнаруживаю, что похоть угасает. Она угасает, и я, блядь, этого не понимаю.