Отравленный памятью

— Чистоплюй чёртов, — бурчит себе под нос Карл, но улыбается. — Ладно, с этим моментом, хоть не до конца, но более или менее всё решили. Теперь приглашаю вас на прогулку. Думаю, это вам понравится.

Он жестом руки, кожа на которой тонкая и светлая до такой степени, что все вены видны, указывает на свой шкаф. Брэйн хмыкает и встаёт с места.

— Пить мы не будем, — говорю, на что Карл смеётся.

— А я и не предлагаю больше, упустили вы шанс, — сказав это, подходит к шкафу, высокому и широкому, нажимает какую-то невидимую глазу кнопку, и с тихим жужжанием белоснежная деревянная махина отъезжает в сторону.

— Однако, — не выдерживаю, потому что это впечатляюще. — Там потайная комната?

— Ага, она самая, — кивает Карл, когда на месте шкафа открывается проход во тьму. — И узники Азкабана с полными карманами философских камней. Пойдёмте, нас ждут.

Карл первым ступает в темноту, но скоро проход озаряется светом — он нашёл выключатель.

— Аккуратнее, крутые ступеньки, ещё и осыпаются порой. Не сломайте шеи.

И лёгкой походкой хозяина спускается вниз, а мы за ним плотной цепочкой. Я не знаю, что там ждёт нас, но с каждым шагом становится всё интереснее. Адреналин и жажда приключений разгоняет кровь, делая тело совсем лёгким, почти невесомым. Даже, кажется, рёбра перестали болеть.

Чувствую за спиной тяжёлое, но спокойное дыхание Филина. Это придаёт мне сил, даёт надежду, что пока мы все вместе, ничего плохого не произойдёт. Правильно ли мы поступаем, что идём сейчас за совершенно незнакомым человеком? Можем ли доверять ему или кинет нас снова? И кинул ли до этого или на самом деле стал жертвой своей неожиданной доверчивости?

Вопросы кружат в голове жалящим роем. Отгоняю от себя навязчивое подозрение. Если сейчас дам волю чувствам, то сорвусь и тогда беды не миновать. Мне нужно быть сильным и держать себя в руках, потому что гнев — плохой советчик, как бы не хотелось дать ему волю.

— Так, дорогие друзья, — произносит Карл, останавливаясь на площадке возле железной двери. — Во-первых, прошу ничему не удивляться. Во-вторых, держите себя в руках, потому что мне меньше всего нужно, чтобы вы марались об этих ублюдков. Ну и, в-третьих, надеюсь, что всё, увиденное вами внутри, там и останется.

— Как в Вегасе? — спрашиваю и не сдерживаю нервный смешок.

— Именно.

Карл бросает на меня тяжёлый взгляд, пробирающий до мурашек. Теперь и без лишних слов понятно, что все слухи о "Чёрных ангелах" — не бред воспалённого сознания охотников за сплетнями.

Но что же там, за дверью? Кажется, мне никогда раньше не было настолько любопытно. Чувствую, как странная энергия струится по венам. Кажется, что там, впереди, стоит только сделать шаг, я увижу что-то, что давно искал.

Карл ещё раз окидывает каждого взглядом, словно размышляет, нужно ли нам туда входить. Первым не выдерживает Роджер:

— Слушай, папа Карло, открывай ты эту золотую дверцу, потому что мы так до утра стоять будем. А Арчи ещё в больницу нужно успеть вернуться до вечернего обхода.

Карл кивает и распахивает дверь.

Яркий свет сотен лампочек, приделанных к потолку, на миг ослепляет. Пока пытаюсь проморгаться, до слуха доносятся странные звуки: мычание, какой-то стук, шипение.

Делаю шаг вперед и отхожу чуть в сторону, чтобы дать пройти другим, а Карл, тем временем, произносит:

— Вот он, красавец ваш, собственной персоной. — Жест рукой куда-то в угол. — Правда, уже не столь красив как раньше, но какая разница, с какой рожей помирать. Да, Никита?

— Ух, ты, чёрт, — шипит Филин, толкая меня в бок. Я подпрыгиваю от неожиданности, потому что от увиденного даже забыл, что не один здесь. — Ты глянь... однако.

Тот, кого мы искали, из-за кого чуть не оказались за решёткой висит на крюках, подцепленных к его коже на спине, и из более чем десятка ран тонкой струйкой сочится кровь.

Впечатляюще.

— И ты ещё спрашивал, почему я к тебе редко прихожу? — хмыкает Роджер, в упор глядя на Карла. — Не можешь без театральщины, да?

— Ты же меня знаешь: терпеть не могу скуку и банальщину, — улыбается Карл почти безумно, глядя на дело рук своего помощника — здоровенного русоволосого мужика с кожаном переднике.

Вот не зря мне фильм "Пила" мерещился, нужно доверять своей интуиции.

— Скажите, друзья, этот товарищ тогда на встречу приезжал?

Карл указывает рукой на ещё одного типа, кровоточащим мешком висящего на крюках рядом с Никитой.

Нет, это не подвал, это какая-то бойня.

— Да чёрт его разберёт, — Роджер нервно дёргает плечом. — Твой приятель слишком уж его разукрасил. Так сразу и не признать.

Карл приподнимает за слипшиеся волосы, поникшую было, голову, чтобы свет лучше освещал разбитое в кровь лицо.

— Да, это он.

Я узнал его — такое характерное лицо сложно забыть, хоть оно и изменилось почти фатально.

— Всё-таки моя разведка хорошо работает, — ухмыляется Карл. — А знаете, как он попался? Придурок же, право слово, даже стыдно за него. Наболтал в моём же собственном баре, что скоро "обует Карла по самые причиндалы". Мол, я у него уже чуть ли не с руки ем, под сапогом сижу и не гавкаю. И о Никитосе нашем дражайшем наболтал с три короба, гнида мерзостная.