Отражение

Наверно, теперь попытки выяснить или хотя бы предположить, о чем думал мой муж, допуская подобные промахи, которые привели нас туда, где мы сейчас, бесполезны. Как оказалось, я совершенно его не знала.

Может, дело во мне.

Я плохая, невнимательная жена.

Дважды.

Я замечала, что у Макса есть небольшие отклонения психического характера, но избегала прямого обсуждения и делала вид, что в этом его особенность. Мне стоило настоять, копнуть глубже. Если я любила его, то должна была, обязана была почувствовать. Разве нет? Миле удалось узнать правду, а я облажалась.

Тоже самое – с Костей. Я никогда не интересовалась его жизнью вне дома. Редко приходила к нему на работу, сторонилась разговоров по душам. Все эти бытовые мелочи, которые объединяют супругов – у нас отсутствовали. Мы жили вместе, спали вместе, растили дочь, но оставались при этом чужими людьми. Я не сделала ничего, чтобы это изменить. Я принимала его любовь, как данность. Боже, я уверена и сейчас, что он любит меня. Его модель семьи и отношений искажена, и что-либо исправить уже поздно.

Я не смогу быть с человеком, который делает эти ужасные вещи на видеозаписи. Даже если заставлю себя. Я никогда не позволю ему прикоснуться к себе снова.

И поэтому я в тупике.

Мне необходимо увидеть Соню. Рядом с ней мои мысли обретают ясность, а сердце – покой. Она – мое будущее, ради которого стоит жить и бороться. Тихонько сижу на краешке ее кровати принцессы, любуясь ее хорошеньким личиком. Она – самый добрый, самый светлый лучик света в моей жизни. Меня переполняет нежность, и страх. Я всегда боюсь, с самого ее рождения. И так будет всегда. В своих мыслях я постоянно молюсь, чтобы с ней не случилось ничего плохого, чтобы она никогда не испытала и капли той боли, что ее мать.

Целую в прохладный лобик, и крадучись на цыпочках, ухожу из маленькой уютной спальни.

Возвращаясь в свою комнату, закрываю за собой дверь, и стаскиваю через голову тунику и одновременно щелкаю выключателем.

– Это я удачно зашел, – произносит до боли знакомый насмешливый голос. Вскрикивая, я инстинктивно прикрываю грудь снятой одеждой.

– Черт, ты меня испугал! – шиплю я, в недоумении глядя на развалившегося на моей кровати Макса Эванса. На нем одни брюки, но мне не до его потрясного пресса. От резкого страха, произошел резкий всплеск адреналина в крови, и у меня слегка потемнело в глазах. Даже сердечко закололо.

– Что ты тут забыл? В таком виде? – отдышавшись, я демонстративно осматриваю его пренебрежительным взглядом. Хотя… засмотреться есть на что.

– Я передумал, – произносит Макс. Я настолько сбита с толку и заворожена его сексуальным полуобнаженным телом, что соображаю медленно. Да и кто бы осудил меня? Сумасшедший день.

– Что? – хлопаю глазами, как идиотка.

– Иди сюда… – мягко зовет он, хлопая по одеялу рядом с собой.

Я смотрю в его глаза, заливаясь краской. Я чувствую, что горят не только мои щеки, но и все тело. Только я могла вляпаться в такую глупую ситуацию. Мне хочется провалиться под землю от смущения. Там внизу, когда я говорила… намекала, я не думала, что он…. Черт, я чувствовала, что Макс не готов к .. пф….

– Нет! – заявляю я, качая головой, и прижимаюсь спиной к двери, – Уходи, или я уйду.

– Что за фокусы, Энжи? – хмурится Эванс, садясь на кровати. Его пресс божественно напрягается, – Ты сама мне предлагала.

– Я блефовала. Дразнилась, как ты выразился, – никчемная попытка. Я знаю.

– Это не прокатит, малышка, – он лукаво улыбается, и поднимаясь, медленно направляется ко мне. От паники у меня слабеют ноги. В голове ни одной здравой мысли. У меня еще есть возможность открыть дверь и выбежать из спальни, но вместо этого, я как загипнотизированная, смотрю в синие глаза, пристально и уверенно зовущие меня в свой грешный омут.

Он прикасается ко мне. Кончиками пальцев поддевает подбородок, заставляя смотреть на него. Словно я могу не смотреть. И столько всего в этом взгляде…. Кто сказал, что Макс Эванс ничего не чувствует? У меня перехватило дыхание от глубины ощущений, от невероятного притяжения между нами. Мне казалось, я вижу искры, огненные всполохи, фейерверки…. И это так сильно, что слезы наворачиваются на глаза, и его лицо, такое прекрасное, расплывается передо мной. Конечно, я знаю, что все это значит. Знала еще тогда, несколько месяцев назад, когда посмотрела на него в офисе мужа….

– Я тоже… – отвечая на мои мысли, прошептал Макс, наклоняясь и почти касаясь губами моих волос. А потом он целует меня, и мир рассыпается в щепки. К черту моральную сторону! Я тянусь к нему, как обезумевший от яркого пламени мотылек, позволяя себе гореть, обжигая его….

Как хорошо, что между нами мало одежды. Мгновение и не остается ничего. Мне плевать на яркий свет, на смущение. Наши губы и руки заняты настолько, что я забываю дышать и почти не вижу. Хриплые стоны, преходящие в глухое рычание и внезапно счастливый смех. Это Макс. Я укусила его за плечо в избытке страсти.