Отражение бабочки

Квартира была пуста. Два года назад дом был заселен примерно наполовину. Здесь все еще пахло краской и лаками. Он подошел к окну во всю стену, рассматривая дом напротив. Это был тот самый дом, где когда-то жил доктор Штольц, потом Сницар с гражданской женой, а сейчас обитала его новая добрая знакомая Галина Васильевна. Федор без труда определил ее окна: четвертый этаж, пятое и шестое окна слева. Там горел свет, и шторы были не задернуты. Федор мысленно потер руки, поздравляя себя с удачей, но спустя минуту почувствовал разочарование и понял, что версия его трещит по всем швам. Увидеть отсюда, что делается в той квартире, было совершенно невозможно. Он даже нагнулся, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но увы. Отсюда ему не было видно ровным счетом ничего. Просто светлое пятно. Похоже, капитан Астахов был прав: не вовремя вернувшаяся Звягина погибла от руки грабителя. Глупая и нелепая случайность. Решение вынесено, обжалованию не подлежит.

Утешая себя тем, что отрицательный результат все равно результат, Федор покинул башню. О Савелии он совершенно забыл и вспомнил спустя пару часов, когда, включив свой мобильный телефон, сразу же услышал бравурные аккорды «Оды к радости». Это был Савелий, едва живой от ужаса. Федор чертыхнулся и, испытывая угрызения совести, закричал:

— Савелий, у меня все хорошо, я жив!

— Федя! Почему ты не позвонил? Они меня не отпускали! Я думал, тебя поймали!

— Извини, Савелий, так получилось. Я в порядке. Ты где?

— В «Тутси»!

— Где?! — не поверил своим ушам Федор. — Как ты туда попал?

— Мне нужно было выпить, Федя. Я пережил шок! Я так боялся за тебя, я думал, с тобой что-нибудь случилось, ты не представляешь себе…

— Савелий, я сейчас приеду, дождись меня. Я тебе все расскажу! Не уходи!

— Хорошо, Федя, я тебя жду. Я едва вырвался… Его жена пела из «Богемы», а потом романсы!

— Она же в бизнесе!

— В бизнесе и поет романсы. Господи! — простонал Савелий. — Я думал, это никогда не кончится! Не умею я в гостях…

— Я думал, что уже никогда тебя не увижу… — так приветствовал Федора Савелий.

Он был пьян. Перед ним на столе стояли графинчик с коньяком, две рюмки и блюдце с ломтиками лимона. Графинчик был наполовину пуст, Савелий — полон. Он смотрел на Федора грустным расфокусированным взглядом, был растрепан, с красными пятнами на скулах. Митрич издали вопрошающе дернул подбородком, и Федор кивнул в ответ: все, мол, под контролем. Чувствуя себя последней скотиной, сказал покаянно:

— Савелий, мы с тобой сделали большое дело. Мы доказали, что доктор Сницар не убивал Звягину. Извини, что так получилось!

— Разве его подозревали? — удивился Савелий. — Ты не говорил…

— Я предполагал, Савелий. Гипотетически. Ты просто не помнишь, мы обсуждали это в прошлый раз у Митрича… Все вместе.

— Не помню… — Савелий подпер голову рукой и закрыл глаза.

— Савелий, тебе плохо?

— Уже нет. Ты сказал… Ты, Федя, предположил, что доктор убил эту женщину… Звягину? Зачем, Федя? Зачем ему убивать постороннюю женщину?

— Мы предположили, что Звягина могла видеть сцену убийства Ларисы Огородниковой, — терпеливо объяснил Федор. — Она могла видеть убийцу, а так как доктор Сницар подозреваемый, то сам понимаешь. Огородникову убили предположительно двадцать первого августа, Звягину спустя два дня. И мы решили…

— Но за эти два дня она могла обратиться в полицию, — заметил Савелий, раскрыв глаза.

— Могла. Конечно, могла! Или не могла. Мне эти два дня тоже не нравятся.

— Почему не могла? — Савелий окончательно проснулся.

— Суди сам, Савелий. Звягина была жестким человеком, в бизнесе другие не выживают, как, по-твоему, могла ли она попытаться шантажировать убийцу? Гипотетически. Могла?

— Ну… Не знаю. Наверное, могла. И поэтому ты влез в чужую квартиру?

— Влез, Савелий. Исключительно для пользы дела, — Федор хотел сказал: «Мы оба влезли, фигурально выражаясь», — но, взглянув на Савелия, от своей идеи отказался. — Там все равно никто не живет, — добавил в свое оправдание. — Нам нужно было проверить, могла ли она видеть убийство, помнишь?

— Так она его видела или нет?

— К сожалению, нет. Это невозможно. Из ее окна не видно, что делается в квартире Штольца. Так что убийства она не видела.

— А кто же тогда ее убил? И зачем?

— По заключению следствия, грабитель. Помнишь, капитан сказал, что на других этажах также были попытки ограбления? И на замке были обнаружены следы отмычки. Дом в то время стоял полупустой, многие еще не заселились, консьержа не было. Так что… Увы! А жаль, такая хорошая была версия… Почти как с угоном со стоянки. И снова фиаско. Чувствую, что теряю нюх, старею.

Это было в известной степени кокетством, и Федор ожидал, что Савелий, как обычно, бросится разубеждать его и доказывать, что он, Федор, еще ого-го, мыслитель и гений дедукции! Но Савелий промолчал. Он напряженно о чем-то размышлял.