Отражение (СИ)

Ямамото расстроено сник, и взрослый Кея хмыкнул. Он и забыл о том, как любил раньше действовать на нервы надоедливым травоядным странными ответами на глупые вопросы.

— Мои родители умерли, когда мне было шесть. — Хибари-младший с подозрением покосился на него. — Я воспитывался дворецким.

— О… прости, мне жаль…

— Не стоит. Это неправда.

Оба Хибари с удовлетворением переглянулись, и Ямамото почувствовал раздражение. А они, кажется, начинают срабатываться вместе. Теперь он понимал Скуало, который твердил, что трое суток с двумя Занзасами стали самыми ужасными в его жизни. Если бы маленький Кея остался бы на столько же дней, то настал бы апокалипсис, определенно.

Когда они вошли в мастерскую, Ирие уже сидел на полу среди обломков и пил холодный чай с конфетам. Машина мерно тарахтела, испуская выхлопные газы, и в целом выглядела так, словно вот-вот развалится на части.

— Наконец-то! — воскликнул Шоичи, вскакивая. Он опасливо взглянул на мелкого Хибари и отошел в сторону. — Можешь… можете войти внутрь.

Хибари спрятал тонфа, которые до сих пор сжимал в руках, и двинулся к аппарату. Даже несмотря на пресловутого Мочиду — будущего трупа, он бы все равно вернулся в Намимори. Потому что это было почти единственное, что он действительно любил.

— Хиберд, — позвал он, и на его плечо села крохотная канарейка. Кея не удержался и погладил ее по клюву. Век домашних животных весьма короток, и он давно уже потерял своего пернатого друга. Было приятно встретить его вновь. — Не трогай его. Это мое.

Хибари-младший влез в аппарат и недовольно взглянул на Ирие. Конструкция ему явно не нравилась.

— Не бей меня, пожалуйста, когда встретишь, — попросил Шоичи, умоляюще сложив вместе ладони.

— Люблю, когда умоляют. Но ты все равно получишь, — нехорошо улыбнулся он и, посерьезнев, перевел взгляд на себя старшего. — Твой сын слабак. Жалкое зрелище.

— Это не твоя забота, — отрезал Кея. Машина задергалась, вываливая клубы дыма, и ему стало не по себе. Сегодня… этот день станет для него самым отвратительным. Он закрыл глаза и словно вживую увидел все события, которые для этого мальчишки — Хибари Кеи из прошлого — еще только предстоит пройти. Если бы у него было чуть больше времени… Если бы Ирие не сработал так быстро… Он бы навсегда остался таким. Продолжал бы так улыбаться, беспечно гулял бы сам по себе. — Когда… когда тебе скажут о Рокудо Мукуро, не иди за ним, — произнес Кея с трудом, и Хибари-младший с удивлением посмотрел на него, а потом усмехнулся.

— Ты все-таки травоядное… — снисходительно бросил он. — Я никогда не убегаю от драк.

— Знаю. Очень жаль.

Раздался треск, комнату заволокло дымом, и на одного Хибари в этой реальности стало меньше.

— Фух, вот и управились, — отряхнул ладони Ирие, с облегчением улыбаясь. — Хорошо, что в нашем времени базука уже не существует, с ней столько хлопот…

— Хибари… с тобой все нормально? — спросил Ямамото, когда прошло с минуты три, а тот все так же стоял, глядя на разломанную машину.

— А может быть иначе? Не задавай идиотских вопросов. — Он осмотрелся.

Катсу пропал с тех пор, как они выбежали. Наверняка отправился к Мукуро, к этому ублюдку.

— Ты знаешь, где Рокудо? — спросил он Ямамото, и тот пожал плечами.

— Когда мы его встретили, он нам быстро сплавил тебя маленького и сбежал. Еще бы не сбежать — ему-то, с вашей взаимной неприязнью.

— Неприязнью… — эхом повторил Кея и поджал губы. Что ж, вряд ли он покинул пределы базы, а по пламени его выследить — раз плюнуть.

***

На главной базе Вонголы есть комната, которую Савада назвал машиной времени, а агенты между собой прозвали ее аллеей славы. Там было много фотографий хранителей, которые Савада трепетно собирал и пересматривал по сто раз на наделе, мечтая вернуться в прошлое, когда все было… не так сложно. Кроме него сюда заглядывал лишь Рехей, когда бывал в городе, а остальным это было не так уж и интересно, раз никто из них не появлялся здесь.

Мукуро разглядывал портреты и общие снимки, не переставая удивляться тому, что их так много: ему казалось, что он, по крайней мере, соглашался фотографироваться не так часто, сколько здесь оказалось фото с его изображением.

Он сел на диван, взяв в рук рамку с фотокарточкой, где была запечатлена семья Хибари в тогда еще полном составе. Кея в безукоризненно сидящем на нем костюме, а с ним под руку Мей — его жена, в светлом кимоно с цветочным орнаментом, держащаяся за плечо маленького Катсу, лицо которого выражало полнейшую серьезность и сосредоточенность.

— Ты здесь совсем мелкий, — протянул Мукуро, и Катсу поднял на него задумчивый взгляд. Он вообще сегодня был непривычно тих. — В чем дело? Ты совсем загруженный.

— Мм… не могу забыть о Хром и Юи…

— Дело ведь не в этом, малыш. Когда ты думаешь о них, то вид у тебя совершенно иной.

Катсу долго сверлил его изучающим взглядом и подался к нему вперед, нервно перебирая пальцами.

— Я… отец вернулся и так взбесился, когда узнал, что я оставил его маленького с тобой… это… Это немного странно.

— Ну он же меня ненавидит, ты знаешь об этом едва ли не лучше всех остальных.