Отражения

– Посмею предположить, ваше высочество, – нарушил молчание Ренар, подчеркнуто рассматривая треуголку, которая лежала у него на коленях, – что леди Лидделл стоит улыбнуться.

– Вымученная улыбка – все равно, что поцелуй, сорванный насильно, – оскалился Феликс. Я не видела его глаз, но, кажется, чувствовала взгляд, застывший на моих губах. – Нет, я лишь предлагаю всем вам побыть сегодня гостями… у одного моего друга. Ничего предосудительного и неприличного, не пугайтесь, дорогая, – со смешком добавил он, словно угадав мои мысли. – Всего лишь камерный вечер, на котором, как я надеялся, леди Айвеллин развлечет нас музыкой. Видите ли, – сказал он, повернувшись к Ренару, словно нашел в нем собеседника более достойного, чем я. – Хозяйку дома, в который я хочу вас пригласить, мало что радует в этом мире. Музыка и живопись, а еще хорошее вино – те немногие вещи, что способны вызвать ее улыбку. Как хороший друг, я стараюсь приносить радость и, надеюсь, леди Лидделл оценит мое усердие в этом, смягчится и найдет в себе достаточно милосердия, чтобы принять приглашение.

Я посмотрела на Ренара, надеясь прочитать на его лице правильный ответ, но нашла лишь такую же рассеянность.

– А если… если я откажусь, ваше высочество? – спросила я, глядя в глаза Феликсу.

– Я приму отказ, понимая, что вы, должно быть, устали, – ответил он. – Но расстроюсь, а еще заберу у вас леди Айвеллин. Уже не на правах гостьи, а как музыканта, нанятого развлекать публику.

– Мне кажется, – я сощурилась, – вы меня шантажируете.

Губы Феликса изогнула тонкая, чуть кривая улыбка.

– Можно сказать и так, леди Лидделл, – признался он. – Использую все возможные способы, чтобы, наконец, появиться рядом с вами где-то, где нас увидят, заметят и поверят в нашу с вами ложь. Ну так что? – Феликс обвел нас взглядом. – Я отпущу вас чуть после полуночи, дорогая, – добавил он, коснувшись моей руки пальцами. – И обещаю пару интересных знакомств.

Антея сказала, что Феликса бояться не стоит: он не причинит вреда, зная, что за моей спиной стоит вся семья дель Эйве, а не только Кондор. Но это не помешает ему раз за разом проверять меня и играть, как кот, который охотится за лентой в руке хозяина. И чем яростнее я буду сопротивляться и фырчать в ответ, тем дольше игра продлится.

Соглашаться на авантюры, мягко определяя границы, сказала Антея, лучший способ быстро надоесть кому-то вроде Феликса. Принимать невинные подарки и находить весомый повод отказаться от того, что внушает опасения, – самая правильная стратегия. Куда лучше стеснения или взбрыкиваний, на которые можно разозлиться.

Злить Феликса я бы не хотела.

Поэтому я согласилась.

Феликс удовлетворенно улыбнулся и откинулся на спинку сиденья.

Я поймала легкий кивок Ренара и позволила себе выдохнуть.

– Вас ждет чудесная арфа, – сказал Феликс, рассматривая Айвеллин из-под полуопущенных век. – Работа кого-то из полукровок, старая, очень. В свое время мне стоило большого труда раздобыть ее.

– Право слово, – ответила Лин, опустив взгляд. – Не стоило так…

– Это был мой подарок Вивиане, когда она училась играть, – перебил ее Феликс. – Жаль, из этого не вышло ничего путного, а заставлять такой инструмент молчать – преступление. Поэтому я нашел ему достойного исполнителя, – он коснулся рукой груди и чуть наклонил голову, отдавая таланту Лин должное. – Ничему не удивляйтесь, – добавил он, обводя нас всех взглядом. – У хозяйки дома свои взгляды на прекрасное.

– Нас точно будут рады видеть, ваше высочество? – на всякий случай спросила я.

Феликс, кажется, посмотрел на меня почти с презрением:

– У вас есть сомнения, дорогая? – спросил он почти ядовито. – Пока вы пользуетесь моим расположением, вас рады видеть везде, где я появляюсь. И чем больше я демонстрирую свое к вам расположение, тем больше радости вызывает ваше появление где бы то ни было, – он лениво одернул шторку и выглянул в окно, словно там можно было хоть что-то разглядеть. – Мы почти на месте. Мастер Рейнеке, – Феликс повернулся к Ренару. – Проследите, чтобы леди Росиньоль не ударилась, когда мы будем выходить из кареты. Ее руки нам сегодня очень нужны.

***

Сначала мне показалось, что дом не жилой. Окна были темны, даже фонарь над крыльцом не горел, и по ступеням я поднималась осторожно, опираясь на руку Феликса. Тяжелый дверной молоток глухо ударился о резную дверь.

Она открылась быстрее, чем я ожидала, и с замерзшей темной улицы на окраине богатого квартала Арли, я попала в просторный холл, скупо освещенный, словно хозяева дома экономили на свечах и кристаллах.

Дверь открыла горничная, которая тут же исчезла в тени, позволив нам осмотреться.

Пахло воском, розами, дымом и, кажется, ладаном, отчего мне на минуту показалось, что я попала в часовню – оттого здесь так тихо и темно. С высокого потолка свисала на цепях люстра, не с кристаллами, как я уже привыкла – с несколькими свечами, отблески которых дробились в хрустальных подвесках.

Ренар помог притихшей Лин снять плащ.

Феликс выжидающе смотрел на меня. Трость он прислонил к стене, рядом с вешалкой, на которой уже висело его фиолетовое пальто.