Отраженный свет

В спокойном состоянии мишка крайне добродушен и миролюбив. Эти черты, а также его природная рассудительность - не такой уж он дурак, чтобы связываться с человеком, - заставляют его отбросить все предрассудки об авторитете хозяина тайги, солидности и пр. Заметив человека, топтыгин сразу убегает, убегает сломя голову, вприпрыжку, смешно подбрасывая толстый зад. Больше того, Карл фон Дитмар пишет: "Мне неоднократно приходилось отмечать мгновенный слабительный эффект, который производит на медведя резкий свист или иной неожиданный звук". Этот же эффект очень часто наблюдали и мы. И ни разу мы не слышали, чтобы медведь сам на кого-нибудь напал без особых на то оснований. Так что если у иного охотника при виде медведя у самого отмечается слабительный эффект - зверь в этом не виноват! Часто нам приходилось ходить в одиночные маршруты, иногда даже без оружия, в местах с плотнейшим медвежьим населением. Никаких приключений не было. Только к концу таких маршрутов мы сильно уставали, потому что нервный тонус все время был повышенным. Хотя мы были и уверены в своей безопасности, но все-таки зверь есть зверь, кто его знает, что у него на уме? Может, у него сегодня от несварения желудка желчь разливается или просто не с той ноги встал...

Из всей своей практики могу вспомнить только один-единственный случай, когда медведи напали сами, и неизвестно почему.

Нас было трое: Толя, геолог, Саня, юный мастер телеателье в отпуске, и я. Мы только что высадились с моря в устье реки.

Черный песчаный пляж вдоль берега моря, широченная коса в устье, наполовину покрытая снежником, невысокие террасы, тундра, кедровые стланики на сопках вдали. Берег моря - сплошная стена скал, река тоже течет по скальному коридору. Неплохо. Великолепная обнаженность, есть где поработать. На террасе удобное место для палатки. Есть река, должна быть и рыба. На песке пляжа - медвежьи следы. Тоже неплохо. Особенно по душе это Толе. При виде медвежьих следов у Толи в глазах появляется какой-то особый блеск. По-моему, в такие моменты он как наяву видит себя сидящим у жаркого костра и обгладывающим увесистый, сочный медвежий мосол.

...Куча наших вещей лежит прямо посреди косы. Разыскиваем в ней палатку, спальные мешки и оттаскиваем на террасу, метров за триста от кучи, а крупу и кухонные принадлежности - на такое же расстояние в противоположную сторону, к реке. Здесь, у воды, удобно разложить костер. Порядок в куче наведем потом, пока надо успеть приготовить ночлег и ужин. От наших бесцеремонных поисков куча приобретает такой вид, как бухта веревки, в которой второпях ищут конец и тянут то с одной, то с другой стороны. Где-то там, внутри, перепутались рюкзаки, консервы, карабин, сапоги, патроны. Потерялась даже дюралюминиевая лодка длиной в пять с половиной метров. Накрываем все это брезентом. Завтра разберемся.

...Первый вечер в поле. Все необходимое сделано, можно спокойно посидеть у костра, поговорить, обсудить будущие маршруты, обменяться первыми впечатлениями. Пламя костра, живое и теплое, диктует свой ритм вечерней беседе - солидный, неторопливый.

И вдруг, совсем не в тон вечернему умиротворению раздается Санин возглас:

— Смотрите, смотрите, медведи!

Долго обшаривать взглядом горизонт не пришлось. Три медведя неспешным прогулочным шагом шли под обрывом террасы мимо наших палаток. Услышав Санин смех, они остановились, понюхали воздух и заинтересованно потопали к костру. Эх, жалко, карабин далеко, пока будешь его разыскивать, они, конечно, убегут. Какая была бы добыча! Но и то неплохо. Первый день в поле, и уже можно полюбоваться сразу тремя великолепными экспонатами местной фауны! А экспонаты, видимо, решили продемонстрировать нам себя крупным планом. Они миновали кучу и деловито приближались к костру, то и дело вставая на задние лапы и обнюхивая воздух. Один медведь был большой, двое других - поменьше. Наверно, медведица и два взрослых медвежонка-прошлогодка. Шерсть у них торчала клоками, морды были острыми, тощими. Тяжелая сейчас для них пора, голодная - нет ни ягоды, ни орехов, ни рыбы. Их впалые бока вызывали сочувствие. Но странное дело, как только наша добыча оказалась на полпути между нами и нашим оружием, нам сразу пришло в голову, что добыча - это понятие, в общем-то, относительное. А когда самый крупный экспонат приблизился к нам настолько, что стало видно выражение его физиономии, мне бросилось в глаза подозрительное его сходство с выражением Толиного лица в некоторых ситуациях. Ей-богу, можно было подумать, что медведь уже как наяву видел себя сидящим у потухшего костра и обгладывающим аппетитный, увесистый Толин мосол. Толю такая перспектива, видимо, совсем не устраивала. Один Саня был вполне доволен ситуацией - он смотрел во все глаза и наслаждался.