«Отречемся от старого мира!»

По закону от 22 прериаля II года (10 июня 1794 года), принятому Конвентом, врагами народа были объявлены сторонники возврата королевской власти, вредители, препятствующие снабжению Парижа продовольствием, укрывающие заговорщиков и аристократов, преследователи и клеветники на патриотов, злоупотребляющие законами революции, обманщики народа, способствующие упадку революционного духа, распространители ложных известий с целью вызвать смуту, направляющие народ на ложный путь, мешающие его просвещению.

По этому закону враги народа наказывались смертной казнью (в точности, как в Мюнстере анабаптистов). Революционный трибунал якобинцев в одном Париже ежедневно выносил по 50 смертных приговоров.

Удостоверение о гражданской благонадежности выдавалось революционными комитетами коммун и секций. Такое удостоверение должен был иметь каждый гражданин согласно Декрету от 17 сентября 1793 г. Те, кому революционные комитеты отказывали в выдаче удостоверения о благонадежности, объявлялись «подозрительными» и подлежали аресту.

Враги народа арестовывались по анонимным доносам, судебная процедура была упрощена: не было ни защитника, ни прений сторон. Процесс занимал не более часа, остальное становилось делом техники.

Система террора не просто помогала удерживаться у власти. Она помогала все время держать все общество в напряжении. Обязанностью гражданина стало быть «беспокойным», все время радеть за общественные интересы и находиться в напряжении по любым поводам. Тот, кто не был все время напряжен и подозрителен, не выискивал врагов народа и не искал опасностей существующему строю извне и внутри государства, сразу же сам вызывал подозрения. По гениальной формуле Шамбарова, террор заставлял проявлять энтузиазм и проникаться «прогрессивной» революционной идеологией. Проникаться под угрозой смерти. Уверуй, или уничтожим!^{127} Кроме того, террор позволял не замечать ничтожности реальных дел якобинцев и явного вреда многих их мер. Ведь малейшее сомнение в пользе работы правительства для «народа» сразу делала человека «подозрительным».

Заключение в тюрьму само по себе могло стоить жизни. Как-то в Нанте пересажали городских чиновников. Спустя два месяца выпустили, но из 127 человек 39 уже умерли с голоду. Заключенный и не должен был долго жить, его путь и должен был как можно быстрее закончиться на гильотине.

Народ для якобинцев был умозрительным понятием, воплощением кабинетных теорий. Реальные люди не представляли для них существенной ценности.

Мало известный факт: в Париже действовали мастерские, в которых из кожи татуированных казненных изготавливались абажуры и другие красивые вещицы. Волосы казненных женщин использовались для изготовления париков. Сначала их сбривали с отрубленных голов, потом, видимо для удобства, стали сбривать перед казнью. Палач сам продавал волосы в мастерские.^{128}

«Прогрессивные люди» обожают рассказывать о том, что страшные немецкие нацисты только и делали, что вываривали мыло изо всех пойманных ими евреев, набивали матрацы женскими волосами и понаделали абажуров из заключенных концлагерей. Сложность положения вралей… я хотел сказать, прогрессивных людей в том, что до сих пор не представлено ни одного матраца с человеческими волосами. В Бухенвальде, превращенном в музей, были выставлены абажуры из человеческой кожи и человеческие сердца жертв медицинских экспериментов. Но в 1989 г., после падения ГДР, эти экспонаты изучили и выяснилось — и кожа на абажурах свиная, и сердца тоже свиные.^{129} Какие-то странные экспонаты, «неправильные». Что же до мыла. До сих по не существует методики варения мыла из человеческого жира.

А вот преступления «прогрессивных» людей, «борцов за светлое будущее» и «героических коммунаров» — доказуема. И не только сами преступления, но и нечеловеческое отношение коммунистов ко всем, кто не разделял их идеологии. Фактически — ко всему человечеству.

Луи-Антуан Сент-Жюст призывал «карать не только врагов, но и равнодушных, всех, кто пассивен к республике и ничего не делает для нее». «Друг народа» (по названию издававшейся им газеты) Жан-Поль Марат призывал обезглавить сто тысяч врагов народа. Жорж Жак Дантон считал, что во Франции можно оставить и пять миллионов человек из двадцати восьми, а Максимилиан Робеспьер наставал на двенадцати миллионах казней.

Европейское лидерство франции

Якобинская диктатура — период, когда во Франции действительно пытались внедрить диктатуру вполне коммунистического свойства, как у мюнстерских анабаптистов. Якобинцы были непоследовательны, да и времени им не хватило: продержались они у власти чуть больше года, до июля 1794 г.