«Отреченное знание». Изучение маргинальной религиозности в XX и начале XXI века. Историко-аналитическое исследование

Фигура Йоана Кулиану представляется нам во многом противоречивой. С одной стороны, это блестящий религиовед, охвативший в своем творчестве множество тем, в том числе и из сферы западного эзотеризма (гностицизм, ереси Средних веков, эзотерические мотивы эпохи Возрождения, магия), взгляды которого сильно разнятся с идеями его старшего коллеги и близкого друга Мирчи Элиаде[737]. Многие находят у Кулиану развернутую концепцию когнитивного изучения религии[738], которую ему так и не удалось развить до конца из‐за трагической кончины. С другой стороны, на наш взгляд, в творчестве Кулиану есть моменты, заставляющие говорить о глубокой увлеченности исследуемой темой, порой столь глубокой, что ученый перенимает стиль мышления и язык исследуемых авторов и течений. Именно последний аспект и заставляет нас поместить работы чикагского религиоведа в главу, посвященную американскому подходу. Как мы покажем далее, в теориях Кулиану относительно гностицизма очень мало общего со взглядами Верслуиса или Крайпла. К тому же трагическая гибель постигла ученого как раз незадолго до развития исследований западного эзотеризма в мировом масштабе, так что он не успел включиться в общее течение этих исследований, хотя оказал на них определенное влияние[739]. При этом именно стилистические и содержательные моменты роднят его с представителями американского подхода больше, чем может показаться на первый взгляд.

Наследие, оставленное нам профессором Кулиану, многообразно, и здесь мы не претендуем на его полное освещение. Мы планируем лишь частично разобрать важные для его творчества темы, напрямую связанные с западным эзотеризмом, но эти темы должны репрезентативно выразить важные черты его религиоведческого подхода. Для этого мы обратимся к двум его фундаментальным работам: «Эрос и магия в эпоху Ренессанса» и «Древо гнозиса: Гностическая мифология от раннего христианства до современного нигилизма». Этот выбор обусловлен тем, что последняя книга является предсмертной работой чикагского религиоведа, в которой, по мнению многих[740], нашла полное выражение его система религиозной морфодинамики, вторая же является еще одним взглядом на общую для нашего исследования тему западного эзотеризма эпохи Возрождения и, помимо всего прочего, хорошо иллюстрирует личное отношение Кулиану к изучаемой теме.

Теория морфодинамики и история дуализма на Западе

Тема дуалистических течений занимала Кулиану достаточно давно[741], и в работе, вышедшей в 1992 году, он решил дать ее полный анализ. Прежде всего Кулиану пересматривает историю религиоведческих и исторических исследований гностицизма как феномена, видя в ней множество устаревших и ошибочных гипотез, давно нуждающихся в переоценке. Самой устаревшей является гипотеза немецкой школы, выдвинувшей идею дохристианского гностицизма и пытавшейся свести как христианство, так и гностицизм к одному источнику — зороастрийскому дуализму. Этот подход, по Кулиану, неверен по своей сути. Во-первых, он был сильно идеологически детерминирован и в свое время сыграл роль в общем широком движении поиска немецкой идентичности, приведшем в итоге к формированию нацистского мифа[742]. Во-вторых, обосновать существование общего источника, который немецкое религиоведение видит в зороастризме, также невозможно, потому что «зороастрийский дуализм — прокосмичен, гностический — антикосмичен»[743], а зурванизм не старше III века по Р. Х., гностицизм же появляется не позже II-го. Но и другие попытки объяснения гностицизма также не удовлетворяют Кулиану. Идея сведения последнего к форме иудаизма неудачна, поскольку обращение гностиков к Мидрашам или Танаху не превышает по количеству и значимости те же обращения христиан; в таком случае и христианство можно считать формой иудаизма. Наиболее удачным на уровне задумки признается подход Ганса Йонаса, пытавшегося описать гностицизм на основании специфических, лишь ему присущих характеристик, но идеи Йонаса порой слишком оторваны от конкретных фактов и находятся под сильным влиянием современных учений, таких как экзистенциализм. Экзистенциальный пессимизм (или гуманизм, пользуясь выражением Сартра) не находит подтверждения в гностических и манихейских идеях. Сравнивая манихейство с гностицизмом, Кулиану приходит к выводу, что оба древних учения проповедовали радикальный оптимизм в отношении мира, основанный на идее «искр света», избранных гностиков, потерянных в этом материальном мире, целью которых является спасение посредством возвращения в полноту бытия. Диалектика борьбы Света и Тьмы в манихействе предполагает наличие света в нашем мире. По словам Кулиану,