Отряд бессмертных

Вскоре струг таранным ударом сбил носовую часть ладьи. Заскрежетали доски. Струг развернул ладью и продвинулся вперед. Несколько гребцов по приказу мурзы бросили работу и осыпали судно, захваченное противником, зажженными стрелами. Дерево взялось огнем.

Струг наконец-то вышел на реку. Там рулевой резко выправил судно, и его правый борт тут же стал отличной мишенью для русских лучников. Им удалось подстрелить всех гребцов, сидевших там.

Однако тут свою роль сыграло течение, довольно быстрое в этом месте. Да и густой лес помешал ратникам особой дружины преследовать судно по берегу, чтобы поджечь его. Струг скрылся за поворотом.

Из горящей ладьи выпрыгнули Баймак, Пятак и Ермак. Они поплыли к берегу.

Княжич стоял у сходен и смотрел, как уходит под воду горящая ладья. Вторая же, севшая на мель, сильно накренилась.

К нему подошел Бессонов и сказал:

– Такие вот невеселые у нас дела, Дмитрий Владимирович.

– Да, Гордей, упустили мы мурзу. Во всем виноват я. Надо было отсечь шатер от берега.

– Это ничего не дало бы. Напротив, мы потеряли бы отряд. На струге, кроме гребцов, были и десять нукеров.

– А я думал, что-то мало их, когда они сидели у костра и дрались с нашими. Ты прав. И Баймак с мужиками не успели перекрыть выход из затона.

– Да, повезло мурзе, что уж тут сказать.

Савельев посмотрел на Бессонова и заявил:

– Это нынче ему повезло. Сегодня у мурзы белая полоса в жизни, а мы создадим и черную.

Бессонов взглянул в глаза княжичу и спросил:

– Мыслишь идти за мурзой на земли ханства?

– Да! – отрезал Савельев.

Бессонов пожал плечами.

Появился Уваров и проговорил:

– Княжич, бой закончен, стан мурзы захвачен, сам он кое-как ноги унес. А где невольники, жители Веселки, Покровки и Бродов, захваченные басурманами?

– Да, действительно, где они? Ведь татары привели оттуда много люда. А в округе и поблизости никого нет, – сказал Бессонов.

Княжич снял шлем, вытер лоб и произнес:

– Так, мы зашли с юга, там никого не было. Уж десятки невольников мы обязательно засекли бы, от болот пришли Баймак с мужиками. Там тоже пленников быть не может. На севере через затон река. Значит?..

Бессонов продолжил:

– Значит, они где-то на востоке и недалеко от татарского стана.

– Гордей, возьми с собой ребят Рябого. Осмотрите восточную часть леса. Найдите невольников, – распорядился княжич.

– Понял, исполняю!

Гордей Бессонов, Боян Рябой уже вскочили на коней, и тут Дмитрий воскликнул:

– Стойте! У нас же есть пленный. Он должен знать, где невольники.

– И то верно.

Воины притащили раненого татарина к шатрам. Он лежал на земле и постанывал.

Княжич с Бессоновым и Агишем подошли к нему.

– Ты живой? – спросил Дмитрий пленника.

– Едва живой, воевода.

– Ну, коли так, то нечего мучиться, лучше смерть.

– Нет, воевода, мне уже куда лучше.

Савельев повернулся к Агишу, переводившему разговор, и сказал:

– А ну, Ильдус, посмотри рану. Я уже глядел, вроде нутро не особо пострадало. Ты же в этих делах разбираешься.

– Маленько, княжич, я не знахарь.

– Погляди.

Агиш осмотрел рану, сплюнул на землю и заявил:

– Он еще ноет! Да таких ран у меня было с десяток. Внутренности не задеты. Он не только выживет, но и встанет прямо сейчас, если надо.

– Пусть лежит пока, – сказал княжич, нагнулся к раненому и спросил: – Кто ты? Назовись!

– Фаяз Рубаил. Не убивайте меня. Я вам очень даже пригожусь.

– И чем именно ты можешь нам пригодиться?

– Я раньше служил в охране мурзы Захира, следовал за ним повсюду не только в Казани. Был и на хуторе Алат. Он там часто гуляет. Знаю это место как свои пять пальцев. Я помогу вам поймать его. Ведь он, как я понимаю, ушел на струге, да?

– Как ты из нукеров попал в обычный отряд?

– В Алат на смотрины привезли невольниц. Я одну затащил в лес, ну и развлекся. А на нее уже положил глаз мурза. Я же ничего про это не знал. Захир хотел убить меня, но смилостивился, благо баб было много и разных. Отправил в войско.

– Хорошо, – принял решение княжич. – Поможешь нам изловить мурзу, обещаю, отпущу на все четыре стороны. А мое слово крепкое.

– Да, воевода, помогу. Только ты меня отпусти не сразу, а после того как перейдешь Волгу и окажешься на русских землях.

– Не понял.

– Не хочу я больше служить казанскому хану.

Уйду к тем степнякам, которые за Москву стоят.

– Ладно, договорились. Но до поимки мурзы будешь под охраной, попытаешься бежать – лютой смертью подохнешь. Это понял?

– Понял, воевода. Не сбегу, клянусь всем святым.

– А теперь у меня к тебе вопрос, Фаяз Рубаил. Где спрятаны невольники, которые были захвачены в Веселке, Покровке и Бродах?

Татарин приподнялся, забыв о ране, и ответил:

– Тут недалеко, треть версты на восток. Там неглубокий, сажени в две, короткий овраг. Даже большая яма с крепкими обрывистыми склонами. Вот в нее-то и бросили невольников. Дали жратвы, воды, оставили покуда.

– Охрана?

– Да какая охрана? Из того оврага без посторонней помощи не выбраться. Тем боле если ноги и руки связаны у всех, даже самых малых детей. Мурза не оставил там своих людей. Нет, покуда отряды Рустама и Мирзы здесь были, двоих воинов выставляли к оврагу, потом не стали. Рядом и телеги со скарбом.