Отряд: Разбойный приказ. Грамота самозванца. Московский упырь

— Да я и не помню-то их, — сокрушенно качала головой Василиска. — Сколько раз уже говорила! Знаю только — дядько Кузьма да тетка Настена. Починок их — версты две от погоста, на самом озере.

— Озеро-то, поди, обители Богородичной принадлежит? — старательно обходя лужу, осведомился Митря.

Василиска на ходу отмахнулась:

— Не знаю… наверное. Кому еще-то? Ну да, так… Там где-то и тоня имеется. Ловят для обители рыбу.

— Эвон как, — насторожился Митрий. — Тоня! Вот ее-то нам и не хватало для полного счастья. Ежели тоня к починку близко — прознают про нас старцы.

— Да говорю же, не ведаю я, где уж там эта тоня, — девушка невольно повысила голос. — Добраться бы по-хорошему, а уж там посмотрим.

Митрий ничего не ответил, однако задумался. Дальние родичи Василиски, конечно, с удовольствием примут ребят — тем более что и он, Митрий, им вроде как не чужой получается. Примут, примут, кому лишние работники помешают? Уж в этом-то можно не сомневаться. Вот только насчет монастырских рыбных ловен — тони… Раз есть тоня, имеется и тонный монах, тонник. За рыбной ловлей приглядывает, да за инвентарем, да за работниками, ежели есть, а если тоня маленькая, то и сам ловит. Одновременно сообщает с оказиями монастырским старцам обо всем, что в дальних лесах делается. Вот и о вновь прибывших сообщит, ежели дознается. Ну, вообще-то покуда дознается, да пока сообщит, да пока старцы скумекают что к чему — там и осень, распутица. Так что, по всему, до зимы всяко отсидеться можно, а уж там видно будет. В архангельский городок с рыбным иль соляным обозом податься можно — город торговый, всяко грамотеи нужны, о Прошке и говорить нечего — эта оглобина да не прокормится? Вот только что с Василиской делать? Девку с собой таскать уж больно нехорошо, опасно. Пристроить бы ее где-нибудь. Впрочем, что сейчас рассуждать? Сначала до починка добраться надо.

Вечерело, и по-весеннему яркое солнце понемножку скрывалось за дальними, поросшими синим лесом холмами. Стало заметно прохладнее, черные тени деревьев легли на дорогу, где-то в кустах прошмыгнула рыжевато-серая тень — лиса? Волк?

— Ой, ребятушки… — Тяжело вздохнув, Василиска остановилась и неожиданно уселась прямо в траву. — Устала, сил нет. Отдохнем, а? Поди, уже и погост близехонько?

— Да уж, — обернувшись, улыбнулся Прошка. — Должен бы. А то идем-идем — все никак не придем! А, Митька?

Митрий задумчиво покачал головой. Вообще-то спутники его были правы. Спасский погост уже должен быть где-то совсем рядом, быть может, как раз во-он за тем холмом. Митька так и предложил — идти до холма, хотя и сам валился с ног от усталости.

— Ну, Митенька, — заканючила Василиска. — Ну, что нам какой-то там холм? А вдруг да и нет там за ним ничего? Вдруг да еще с полночи пути до погоста? Так ведь и впрямь на разбойных нарвемся.

— А и пожалуй, — Прохор поддержал девчонку. — Слышь, Митрий. Мыслю, куда уж лучше ночь-то где-нибудь тут переждать. Пока светло, выбрать местечко, устроить шалаш, наловить рыбки…

— Ага, рыбки, — грустно усмехнулся Митрий. — В ночи-то костер знаешь как далеко видать?!

— Да знаю, — Прошка досадливо отмахнулся.

— Ну, Митрий, — вновь взмолилась Василиска, в уголках глаз ее вдруг показались слезы. — Ну давай заночуем, ну давай, а! А завтра поутру и пойдем, вот как только солнышко встанет.

— А обоз? — напомнил отрок.

— Да что нам обоз? — вполне резонно возразила девчонка. — Мы-то ведь пришли уже, а им все одно дальше.

— Да еще и не ясно, кто из них для нас хуже! — Пригладив рыжие кудри, Пронька негромко расхохотался. — Обозники или разбойники?

— Ладно, уговорили, — подумав, согласился Митрий. В конце концов он тоже устал не меньше других, но из последних сил не показывал вида.

Как-то так само собой получилось, что именно Митрий стал в их небольшом отряде за старшего. С ним советовались, его спрашивали, именно от него зависел выбор места и времени привала, да и вообще все дальнейшие планы. Может быть, это оттого, что он знал грамоту? Да и вообще, само прозвище — Умник — говорило о многом. Прохор, конечно, был постарше и уж куда как сильней и выносливей… однако молодой молотобоец молча признавал главенство Митрия. Еще бы — ведь тот знал об окружающем мире гораздо больше его!

— Так. Василиска, вон там, в овражке, мы с тобой разложим небольшой костерок — не так будет заметен дым, — выбрав место, деловито распоряжался отрок. — А ты, Проня, тем временем наловишь в реке рыбы — испечем на углях. Потом наломаем лапника, устроим ша…

Какой-то странный звук донесся вдруг в отдалении… Впрочем, не столь уж и далеко. Все трое застыли, прислушались.

— Батюшки святы, — не в силах поверить, прошептала Василиска. — Никак, колокол!

— И правда, колокол! — улыбнулся Митрий.

Друзья радостно переглянулись.

— Вот вам и Спасский погост! — Митька выглядел победителем. — Говорил же вам — во-он за тем холмиком. Теперь уж передохнем чуток — и пойдем.

— Интересно, это к вечерне звонят? — вслух предположила девчонка. — Или, может быть, праздник какой?

Пронька улыбнулся, пробасил:

— Так ведь и праздник — Мавра-молочница и Тимофей.