Отрицание смерти

Мы можем увидеть, что такой симптом - это попытка жить, попытка дать себе волю, при сохранении должного уровня уверенности. Страх жизни и смерти заключён в этом симптоме. Если человек чувствует себя уязвимым, то это потому, что он ощущает себя неполноценным и посредственным, недостаточно великим или могучим, чтобы противостоять ужасам вселенной. И человек таким образом решает проблему своей потребности в совершенстве (значительности, неуязвимости), выраженную в таком симптоме как, скажем, мытьё рук или избегание секса в брачных отношениях. Можно сказать, что симптом сам по себе представляет собой локус проявления героизма. Неудивительно, что человек не способен отказаться от этого: такой отказ высвободит весь поток ужаса, который он пытается отрицать и преодолеть. Если все яйца сложены в одну корзинку, за неё нужно держаться всю жизнь. Это как если бы нужно было взять весь мир и вжать его в один объект или в один страх. Становится очевидной та же творческая динамика, которую личность использует при переносе, когда она вжимает весь ужас и величие творения в объект переноса. Вот что имел в виду Ранк, когда сказал, что невроз представляет собой творческую силу, сбившуюся с пути и поставленную в тупик. Человек на самом деле не знает, в чем проблема, но он находит хитроумный способ продолжать ее преодолевать. Стоит отметить, что сам Фрейд использовал выражение «невроз переноса» как собирательный термин для истерических страхов и неврозов навязчивых состояний. [8] Мы можем утверждать, что Ранк и современная психиатрия попросту упростили и довели до ума это базовое понимание, возложив бремя причинно-следственной связи на страх жизни и смерти, а не только на эдипальную динамику. Недавно один молодой психиатр красиво подытожил всё вышесказанное:

“Очевидно, что отчаяние и страдание, на которые жалуется пациент, не являются результатом таких симптомов, а скорее являются причинами к их существованию. На самом деле, именно эти симптомы защищают его от мучений глубоких противоречий, лежащих в основе человеческого существования. Индивидуальная фобия или одержимость - это то самое средство, с помощью которого человек ... облегчает бремя повседневных задач... то, что даёт ему силы... умерить чувство своей незначительности... Таким образом, невротические симптомы служат для уменьшения и сужения - волшебным образом преобразуют мир, так что невротик может отвлечься от мыслей о смерти, чувства вины и общей бессмысленности происходящего. Невротик, озабоченный своим симптомом, приходит к убеждению, что его главной задачей является противостояние его особой одержимости или фобии. В некотором смысле его невроз позволяет ему взять под контроль свою судьбу - преобразовать всё значение жизни в упрощённый смысл, берущий начало в его вымышленном мире.” [9]

Ирония состоит в том, что сведя себя на нет посредством невроза, человек стремится избежать смерти, но при этом он убивает столь весомую часть себя и ограничивает такой большой спектр своей деятельности, что фактически изолируется и делает себя слабее - становится тем же мертвецом. [10] У живого существа просто нет возможности избежать жизни и смерти, и, возможно, поэтическая справедливость заключается в том, что, если он слишком старается добиться этого, он уничтожает себя.

Тем не менее, мы до сих пор не исчерпали весь диапазон поведения, которое можно назвать невротическим. Можно взглянуть на проблему невроза с обратной стороны. Есть тип личности, которому попытки фетишизировать и “сводить на нет” даются не так просто; у него яркое воображение, он воспринимает слишком много опыта, пытается вобрать в себя излишний объём проявлений мира - и это тоже следует называть невротическим поведением. [11] Мы представили такой тип личности в предыдущей главе, где вели речь о человеке творческом. Мы установили, что такие люди чувствуют свою изоляцию, свою индивидуальность. Они выбиваются из стада, в меньшей степени встроены в нормальное общество, не так качественно запрограммированы на автоматическое культурное поведение. Трудности в парциализации опыта приводят к трудностям в жизни. Отсутствие способности к фетишизму делает человека восприимчивым к миру как к глобальной проблеме - со всем адом, который порождает это разоблачение. Мы заключили, что парциализация мира - это попытка откусить кусок, который по силам проглотить. Не имея такого таланта, человек обречен постоянно откусывать больше, чем сможет прожевать. Ранк рассуждает об этом следующим образом:

“Невротичный тип личности... включает окружающую его действительность в часть своего эго, что объясняет его болезненное отношение к действительности в целом. Ибо все внешние процессы, какими бы незначительными они ни были сами по себе, в конечном счёте беспокоят его... он связан неким магическим единством с целостностью жизни, что его окружает, гораздо больше, чем в случае с человеком приспособленным, который может быть удовлетворён своей частной ролью в общем процессе. Невротический тип принимает в себя потенциально всю полноту реальности.” [12]