Отрицатели науки. Как говорить с плоскоземельщиками, антиваксерами и конспирологами.

И тут я понял, что локдаун открывает новые возможности. Зачем хватать за рукав незнакомца и пытаться завладеть его доверием, если я могу получить фору и завести разговор с тем, кого уже связывают со мной личные отношения? Если доверие – необходимое условие влияния на умы, то почему не начать с того, кто мне уже доверяет и даже, может быть, выказывает определенный интерес к моим прежним разысканиям о климатических диссидентах и о других видах отрицания?

Друзья в эпоху ковида

Я знаю Линду Фокс больше тридцати лет, мы ежегодно встречаемся у общих друзей в их доме в Коннектикуте на День благодарения. Хотя мы видимся совсем нечасто, нас все же связывают долгие отношения, питающиеся взаимным восхищением и доверием. Моих детей Линда знает с рождения. Ей нравится моя жена, мне нравится ее муж. Во многих отношениях мы с Линдой можем показаться противоположностями, но, без сомнения, мы любим общество друг друга и по многим темам не один год имеем схожие взгляды. Однажды накануне Дня благодарения у меня разболелась голова, и Линда кое с кем из друзей, гостивших тогда, пыталась убедить меня, что причина боли – несбалансированность моих чакр. Она сказала, что в действительности мне нужен не ибупрофен, а биолокация. Линда называет себя медиумом и экстрасенсом, и она предложила мне помощь. Ибупрофен я уже принял, но в интересах дружбы и ради нового опыта согласился попробовать. Не помню, что именно она делала, но скоро я почувствовал себя лучше. С широкой улыбкой Линда объявила:

– Вот видишь, действует.

– Может быть, – ответил я.

– Тебе же полегчало?

– Ага.

– Ну вот. Я же говорила.

– Ну да. Но где-то с полчаса назад я выпил ибупрофен.

Она наклонилась поближе ко мне и резюмировала:

– Важно, что тебе полегчало. Не всё в жизни – научные опыты.

Как я сказал, она неплохо меня изучила.

Ну, может, у меня всё на одной шестеренке, но у Линды их две. За годы нашего знакомства у меня сложилось впечатление, что она в жизни руководствуется и разумом, и интуицией, движимая настойчивым желанием общаться с людьми и всегда поступать правильно. Воистину не найдется человека, более внимательного к нуждам людей и готового прийти на помощь.

Собираясь позвонить Линде и спросить о ее взглядах на ГМО летом 2020 года, я многое знал о ее воззрениях в других областях. Я знал, что она (как и я) либерал. Знал, что она твердо настроена против любого климатического диссидентства. И знал, что уже десять лет она ведет дома в вермонтской деревне собственный бизнес – производство домашних продуктов под маркой «Драгоценные сиропы». Каждый год на День благодарения мы с женой получали от нее в подарок коробку с сиропом, который увозили домой и которым наслаждались до следующего года и новой коробки. Перед звонком я заглянул в холодильник почитать этикетку, потом сходил к Линде на сайт. И нашел что хотел: «От наших фермеров – Органические и выращенные естественным путем – Концентрированные – Безглютеновые – Без ГМО – Бесплатная доставка». Я был во всеоружии.

За неделю до этого мы созванивались – не по поводу ГМО, а просто узнать, как дела. Она знала, что я пишу новую книгу, так что в конце разговора я спросил: «Ты не будешь возражать, если я на будущей неделе позвоню и поспрашиваю для моей книги?» Она охотно согласилась. Я предупредил, что речь пойдет о ГМО, и она в ответ призналась, что не разбирается в этом. Но свой взгляд на ГМО у нее был, и я поспешил заверить, что только он меня и интересует. И попросил ее не считать себя обязанной специально изучать вопрос. Я просто позвоню ей и поспрашиваю, что она сама думает, – как обычного человека и как предпринимателя. Она согласилась.

Неделя пронеслась, и я набрал номер Линды.

Едва подняв трубку, она выразила готовность говорить о ГМО. Тем утром она прислала мне статью, где было, «в принципе, хорошо изложено» ее видение вопроса, и я успел прочесть этот текст. Я постарался убедить Линду, что мне нужны именно ее мысли и что ей не нужно ничего доказывать. В общем, мы перешли к делу.

Линда сказала, что занимается здоровым питанием пятьдесят лет! О ГМО она что-то читала, это было интересно. Она заметила, что на такую тему люди реагируют либо интеллектуально, либо эмоционально. А она – и так, и этак, поскольку наполовину Близнецы, наполовину Рак. Тут я уже не мог сообразить, к чему она ведет, и, отложив приготовленный список вопросов, решил просто слушать. Я знал, что Линда – разумный и глубокомысленный человек и одна из самых добрых душ, какие я только встречал. Она знает, чем я занимаюсь, и сообщит то, что я хочу выяснить.

По словам Линды, ее занимала не столько сама идея генной модификации, сколько та «штука», ради которой люди занимаются генной инженерией. Зачем? Ради чего? И кто на этом греет руки? И список ее открывался вопросами экологии.