Отрочество 2

Вяло отхлёбывая кофе, он вслушивался в степенные разговоры, в которых причудливо переплелись боевые действия, болезни домашнего скота и большая политика, густо усеянные цитатами из Библии. Своебычно…

Зевнув ещё раз, он потыкал тонкой палочкой свернувшуюся клубком мясистую многоножку, чуть не в полторы ладони длинной, залпом допил оставшийся в кружке кофе, и встал.

— Будить… — он зевнул широко, выворачивая челюсти, — только при атаке англичан!

Под утро, выспавшись и позавтракав, Мишка прихватил несколько сухарей, воду и одеяло, и отправился на позицию. Полз с колотящимся сердцем, опасаясь наткнуться как на патруль британцев, так и на подготовленную засаду.

Подобные сооружения, они как раз в стиле англичан, и даже сама оборона Мафекинга опирается на цепочку фортов с бомбоубежищами, связанными меж собой переходами, часто закрытыми. Буры, они такими хитростями пренебрегают, а по мнению подростка — ленятся. Вся их война, это череда охотницких уловок, перестраиваемых под человека.

Раздвинув циновки, он скользнул в убежище, и выдохнул. Колотящееся бешено сердце никак не думало униматься, но потихонечкууспокоилось. Сделав ещё одну щель посредине, для сквозного воздуха, и выкинув сквозь неё пару многоножек, Мишка расстелил одеяло, и прилёг, оценивая свою позицию в свете восходящего солнца.

Щель для стрельбы широкая, охватывает довольно большой сектор, но низенькая, едва ли в ладонь. У самой щели растёт бурьян, никак не мешающий стрелку, но по идее, мешающий разглядеть его со стороны. Ну и конечно — укрытие вырыто на небольшом, но возвышении, так што обзор пусть и не самый лучший, но вполне себе годящий.

Мишка залёг так, што даже и само дуло винтовки оставалось в окопе, и канешно — лежало на смоченной тряпке. Лежать так оказалось скушно, а ещё — душно. Оставленная щель, даже и вместе с дополнительной, свежего воздуха почти не давали, и он быстро пропотел от вязкой духоты, дыша чаще обычного.

Ага… на британских позициях шевеление… Пономарёнок приник к прицелу, но опомнившись, взялся сперва за бинокль.

— А… — бормотнул он, — мальчишки-вестовые.

Мобилизованные полковником Баден-Пауэллом, они изрядно бестолковы и совершенно по молодости бесстрашны. Впрочем, буры, даже имея возможность подстрелить их, чаще всего не делали этого, не считая подходящей «дичью» и настоящими противниками. Так что вся эта мальчишеская бравада по большей части попусту.

Вялая перестрелка сменялась изредка ожесточённой, потом забахали орудия, обрушивая на город снаряды, а Мишка ждал. Подстрелить абы кого он не хотел, потому как… ну а зачем?!

Захотел бы, так и вместе с коммнадо на позициях… пусть больше пришлось бы потратить патронов, чем этим степнякам, но…

Мысли по жаре и духоте вялые, и подросток сам себя запутал аргументами.

Ближе к полудню появился кто-то из старших офицеров Мафекинга, сопровождаемый свитой. Находясь в полной недосягаемости для буров, он принялся то ли инспектировать што-то, разглядывая заодно бурские позиции, то ли просто приободрять бойцов своей персоной на почти передовой.

С бурских позиций началась стрельба — несмотря на все разговоры «один выстрел — один англичанин», азартного народа среди африканеров хватает. А такая «добыча», как один из старших офицеров, стоит куда как больше нескольких патронов!

Среди резких щелчков современных винтовок, доносились иногда гулкие хлопки стародавних голландских «Роёров», которые таскали с собой как самые упёртые, отрицающие любые новинки, так и отборные стрелки, делающие ставку на чудовищный калибр и длину ствола. Азарт!

«— Вот оно, — забухало в голове Мишки, — вот…»

Плеснув из баклаги перед дулом винтовки, он несколько раз вдохнул глубоко и приник щекой к прикладу, слившись воедино со своим «Маузером». Пла-авно на спусковой крючок…

Упал один из свитских, а старший офицер — считая, по-видимому, его смерть случайной удачей буров, выпрямился и встал в картинную позицию, бравируя свой храбростью.

Выстрел…

Офицер, всплеснув руками, упал, и Мишка готов был поклясться, што видел кровавые брызги, разлетавшиеся от головы! Вокруг упавшего забегали, и подросток торопливо выстрелил ещё несколько раз, передёргивая затвор. Одного точно успел, а насчёт второго сомнения брали.

Стрельба началась самая ожесточённая, и несколько минут спустя вспотевший от страха Пономарёнок, увидел атаку от британских позиций. Несколько офицеров с саблями в руках повели солдат, и он явстенно услышал крики атакующих, и кажется даже — раззявленные в криках рты.

Атакующие пробежали чуть в стороне, и Мишка явственно ощутил сотрясающуюся под их ногами землю, вжавшись в дно окопа и молясь. Быстро опомнившись и злясь на себя, он заставил непослушное, ватное тело снова лечь на уступчик, перезарядить винтовку, и ждать…

Бешеная, отчаянная стрельба, и британцы закономерно откатились назад. Буры, даже если и растерялись поначалу, не оплошали.

Хруст! Один из солдат провалился в окопчик, и Пономарёнок едва успел развернуться, и удобная его позиция разом обернулась ловушкой!