Отрочество

– «Ну, вы, ребята, и звери! Мы с трудом вас обыграли! А где этот, ваш, непроходимый длинный? Платон, кажется?! Зверюга настоящий!» – после игры спросил капитан соперников Витя Фролов.

– «Да вон он! Сидит, за ногу держится! А вы его ведь нарочно подковали!? А то мы может быть у вас и выиграли бы?!» – недовольно бросил сопернику, не привыкший проигрывать, Толя Московский.

– «Вить, а я твою тётю Нелю из Реутова знаю!» – удивил Кочет Фролова, недовольный не проигрышем, а травмой, захромав в медпункт.

И больше он в этом лагере в футбол не играл, сделав в своей любимой игре вынужденный перерыв.

Вынужденный перерыв наступил и в советско-китайских отношениях, когда 20 июля в межпартийных переговорах был объявлен перерыв на неопределённое время, и китайская делегация вернулась в Пекин.

Зато на следующий день в пионерлагерь «Берёзка» пришли пионеры-туристы одного из соседних пионерлагерей, разместившиеся в своих палатках на свободной площадке. А после обеда между лагерями состоялись спортивные соревнования. Но ещё травмированного Платона никуда не пригласили, даже играть в футбол, ограничившись приглашением в сборную лагеря, практически сплошь состоящую из старших ребят, из отряда Платона лишь одного Толю Московского и запасным вратарём Марека Иорданского. В волейбол и в настольный теннис Платон теперь не играл и из-за занятости в радиокружке и из-за слишком длинной очереди к теннисному столу.

А на следующий день Юра Гиндра организовал для своих подопечных военную радиоигру. Разделив их на две команды по две группы в пять человек с УКВ-радиостанцией Р-109 в каждой, и сверив часы, он сначала по компасу послал их на все четыре стороны света. А ровно в назначенное время командиры групп должны были вскрыть свои конверты, в которых сообщался их позывной и позывной союзной им группы.

Далее они должны были выйти на связь с ними и договориться о месте встречи по карте. Одновременно они должны были прослушивать эфир в разных диапазонах и подслушать переговоры соперников, узнав об их месте встречи, куда прибыть первыми и «уничтожить» её путём объявления им их позывного.

В это же время с центрального пункта в радиокружке по автомобильной радиостанции Р-110 за всей этой борьбой следил, естественно знавший все позывные и диапазоны, сам Юра Гиндра со своими оставшимися помощниками.

В группе Платона кроме него самого оказалось двое опытных в этой игре старших и двое младших него пионеров. Поначалу радиостанцию нёс один из старших, вместе с командиром – ещё по 1958 году знакомым Платону Грачёвым – проводя радио-прослушивание эфира на разных частотах и периодически посылая свои позывные в эфир.

А когда им случайно удалось подслушать переговоры противников и выяснить место их встречи, а потом связаться и со своими, договорившись о месте встречи с ними, то они водрузили радиостанцию на плечи Платона.

При этом командир Грачёв чётко сказал ему:

– Вот, держи пальцем эту кнопку – тангенту и слушай эфир!».

И ничего в этом деле ещё не понимающий подросток, слишком ответственно отнёся к заданию, но не только держа палец на тангенте, а ещё и нажав на неё и устойчиво держа её в этом положении до боли пальца.

А довольные члены его группы расслабленно шли рядом парами, заняв себя разговорами. Грачёв и его товарищ даже не взглянули на руку Платона, который оказался в постоянном положении вышедшей в эфир радиостанции.

И только почти минут через двадцать, давно уверенный в надёжности Кочета, Грачёв взглянул на руку горе радиста.

– «Платон! Зачем ты всё время жмёшь на тангенту? Это делают, когда хотят говорить! А слушают при отпущенной кнопке! Ты ведь так сорвёшь нам всю связь!» – взволнованно среагировал старший.

– А я не знал! Как ты мне сказал, так я и сделал!» – удивился Кочет такой подставе со стороны давно ему знакомого и, как он считал, всегда справедливого, Вити Грачёва.

– «Ладно, отдохни пока!» – распорядился тот, вместе с товарищем снимая с уставших плеч подростка четырнадцатикилограммовую радиостанцию.

– Надо же? Сам ни черта не соображает, мне толком ничего не объяснил, и я же ещё и виноват!? Видите ли, сбил ему связь!? А на фиг она теперь нужна? – про себя рассуждал сконфузившийся и обидевшийся Кочет.

Он шёл теперь самым последним, и из-за неловкости за себя, невольно обрывал траву, сначала зубами выдавливая сок из трубчатых стеблей, а потом сам с собой играя стеблями лугового мятлика в «петушок или курочку». А вскоре к нему присоединились и, заскучавшие от такой радио-игры, младшие пионеры.