Оцепеневшие

Надо проверить пульс.

Точно!

Складываю пальцы, подсовываю к шее. Хрен поймет. Вроде бы нет, а может, есть.

Кажется, совсем не дышит.

– Нашла! – орет Соня. – Аптечка. Шприцы есть. Нашатырь, не знаю. Жгута точно нет… Есть презервативы! Три штуки. Кажется, просроченные.

– Ой как здорово! Молодец! – кричу в ответ. – Неси презики. Сейчас с трупом развлекаться будем.

Встаю напротив Кири, сгибаю и разгибаю ему колени. Как в мультике. Он должен сейчас прийти в себя. Он очнется.

Нет.

Киря совсем обмяк. Жмурик, точно труп.

Соня протягивает аптечку.

– Посмотри сам, что надо. Я боюсь.

Наклоняюсь-поднимаюсь, сгибаю-разгибаю колени Кирилла, руки заняты. А Соня пытается двигать аптечку вслед за моим лицом, с моей скоростью, туда-сюда, чтобы я успел рассмотреть содержимое.

– Нашатырь. Вон! – киваю головой. – Доставай!

Соня достает, откручивает крышечку, протягивает мне и продолжает изучать содержимое аптечки.

Читает и бубнит себе под нос: «Кровоостанавливающий жгут. Марлевый бинт перевязочный. Упаковка медицинских салфеток. Бактерицидный лейкопластырь. Ножницы».

– Вот! Футляр и рекомендации по применению аптечки есть! Можем узнать, что и как правильно применять!

Отпускаю ноги Кирилла. Занюхиваю нашатырь прямо с флакончика.

– Фу, е-мое…

Бодрит!

– Так. Нормально все, – говорю вслух. – Нормально все. Надо решить, что делать с телом.

– С телом? Он что, правда умер?

Не отвечаю. Нельзя поддаваться панике. Держу себя в руках. Все идет по плану.

– Скажи! Он что, правда мертв?

Молчу. Смотрю на тело, прикидываю варианты.

– Ответь! Он умер? Мертв, да?

– Нет, блин! Он просто спит! Как хомячок, уснул и ушел в другую, в такую другую, хорошую страну для хомячков, – плюю под ноги. – Пульса нет! Не дышит! Как думаешь, правда сдох?

Еще раз нюхаю нашатырь и продолжаю рассуждать.

Бросить здесь? Нет. Нельзя. Водитель грузовика видел нас, может, даже на регистратор заснял.

Опасно.

Соня разворачивается и идет в сторону шоссе.

– Ты куда? Помоги, – зову Соню. – Бери его за руки, я за ноги, и грузим в багажник.

Пришлось несколько минут уговаривать. И куда только подевалась та сговорчивая и смешливая девушка?

В итоге накрываем тело пледом и прижимаем край огнетушителем.

Думаю про себя, удобный пацан, аккурат по размеру машины.

Закрываю багажник.

– Поехали!

Соня садится на переднем.

Господи, у меня труп ребенка в багажнике, а я опять пялюсь на ноги стриптизерши. Ночью, кстати, они казались ровнее, что ли.

– Почему ты такой спокойный?

Соня трясется. Плачет. Пытается укутаться в тонкую майку. От нее помощи ждать не приходится. Она ждет от меня спасения.

– Ты знаешь, что нужно делать?

Не знаю.

Она задает мне вопрос, который сам себе без конца задаю последние несколько минут. И какого хрена? Незнакомый труп незнакомого, бесящего пацана. И я ж не виноват. Наверное, это так на него алкоголь подействовал. Ну я ведь совсем не виноват в его скоропостижной… он сам напился.

Я ни при чем, а вынужден спасаться.

Никто ж не поверит. Обвинят во всем кого? Меня!

Выезжаю на трассу.

– Как быть? – Соня показывает на багажник.

Ждет, что я все улажу. Всех спасу. Нашла спасителя, е-мое. Я ссыкун. Тот еще избавитель.

Так, ладно.

Нужно сконцентрироваться. В экстренных ситуациях мой мощный мозг выдает пять сотен IQ.

Все идет по плану…

По какому именно, непонятно, но по плану.

Впутался, выпутаюсь.

– Ничего, – говорю ей спокойно, словно официант, который сообщает о лучшем блюде шеф-повара.

Говорю, а в голове продолжаю прокручивать варианты. Позвонить в полицию, все рассказать? Не очень как-то. Придется и про деньги сообщить.

– Ничего-ничего, – повторяю и пытаюсь сам себя успокоить.

Нужно держать себя в руках. Уверенность. Источать в пространство уверенность и спокойствие.

– В ближайшем городе высажу, – говорю и смотрю на приборку.

А на приборке – бак почти пуст. Об этом умалчиваю. Надеюсь, дотяну до места, на заправку с трупом в багажнике не поедем.

– И тебя, и друга твоего в ближайшем…

– Высади меня здесь. – Соня хватает меня за рукав. – Останови, я выйду и сама поеду. Пешком дойду.

Хах.

Нет, ну я понимаю ее логику. Удрать, и выпутывайся сам. Не угадала, дамочка, твой друг – тебе и разбираться.

Мотаю головой.

Говорю ей, что труп не моя забота и что высажу ее только с пацаном.

Соня фальшиво рыдает. Сильный женский аргумент. На все случаи. Но на мне не сработает.

Или нет?

Не пойму, если честно. А вдруг искренне горюет? Если притворяется, то надо отдать должное – молодец, очень реалистично.

Короче.

Обманывает она или нет, но истерика на меня, как ни сопротивляюсь, должен признаться, действует.

– Ладно, не ной! Придумаю что-нибудь. Посадим его, например, на скамейку. Удерем. Обнаружат, а нас уже и след простыл.

– На скамейку?

– Да. Выберем безлюдный дворик. Оставим его и деру.

Соня соглашается. Всхлипывает, подвывает, но вроде понемногу успокаивается.

– Деньги у нас есть. Скроемся, никто никогда не найдет.

Как по щелчку, Соня сразу перестает плакать. Поправляет ресничку и улыбается мне.

А что? На самом деле нормальный план придумал. Самому нравится. Эх, мозг. IQ зашкаливает. Идеальное преступление.

Проезжаем указатель.

«30 км до города».