Отшельник 2

С точки зрения морали… А что мораль? У настоящего государственного деятеля моральные устои должны быть подобны толедскому клинку – твёрдые, но гибкие. Благо государства и благо отдельного человека не всегда между собой пересекаются. Часто они вообще никогда не пересекаются. Так что всё что ни делается, делается к лучшему, а город потом можно заново заселить. Да хоть теми же переходящими в русскую службу татарами.

Точно, их и поселить! Вроде бы увлёкшийся пропагандой Вадим Кукушкин раскручивает какого-то татарина? Ивана Аксакова, если память не изменяет. Вот его и поставить наместником, чтобы не только про каменные и аленькие цветочки писал, но и государственными делами занимался.***

***Автор до последнего момента пребывал в твёрдой уверенности, что сказку про аленький цветочек написали совместно Павел Петрович Бажов и Уолтер Элайсович Дисней, и своим произволом назначил главным сказочником Аксакова. Только потом обнаружил, что угадал.:) ***

Три дня спустя. Новгород.

Разумеется, ни завтра и ни послезавтра ганзейские наёмники никуда не пошли. Сеньору Карло пришлось повесить четырнадцать человек за неповиновение приказам, прежде чем удалось навести среди профессиональных головорезов хоть какое-то подобие порядка. Подготовиться к походу удалось только через три дня, благо обещанные князем Василием Косым московиты тоже задерживались Сам Василий Юрьевич ставил опоздание себе в заслугу и уверял, будто верные ему люди всячески задерживают московитов в пути, дабы те не заявились к Новгороду раньше времени.

И вот сегодня утром претендент на московский трон торжественно объявил:

– Строй войска, боярин Карла, они вот-вот появятся! Я же к тюфякам затинным пойду, да поддержу тебя огненным боем.

Минутой позже сеньор Гальдони задал себе вопрос об удивительной осведомлённости князя, почти не покидающего свои покои и не принимающего посетителей, но тот уже ушёл, и разрешение вопроса было отложено на потом. Да и не так уж это и важно.

А потом бухнула огромная железная бомбарда, именуемая московитами тюфяком, и возвестила о появлении противника. Конечно же выстрел не принёс результата, но конный дозор московского войска остановился. Десятка три или четыре, доспехов не видно, и обликом оборванцы оборванцами.

– Дать сигнал к выходу! Сеньор Пфайзер, ваши баталии пойду на острие удара за двойное жалование!

– Зер гут, – кивнул командир швейцарского отряда, и уточнил. – Двойное жалование только в этом месяце?

– До конца найма, – расщедрился Карло Гальдони.

– Яволь, – швисс стукнул себя кулаком по закованной в железо груди, и рявкнул куда-то вверх. – Дранкель, засранец, открывай ворота!

Вывод войск из города занял довольно много времени, в течение которого и появились московиты. Как и обещал князь Василий Косой, на настоящее войско они никак не тянули. Ладно бы приличные доспехи, откуда им взяться у дикарей, но даже завалящей кольчуги ни на ком не видать. Как собирались воевать? Или вовсе не собирались? Ничего, сейчас побегут, теряя дубины, лапти, штаны, и вообще пожалеют, что сюда пришли.

Однако московиты почему-то не испугались, и выстроились несколькими жидкими цепями. Наверное они никогда не сталкивались с настоящим противником и не понимали грозящей им опасности. Тем лучше, и да простит Господь этих неразумных людей!

Только вот не стоит полностью отдавать заслуги и грядущую славу победителя этому болвану Пфайзеру. Швейцарские козопасы вояки суровые, тут никто не спорит, но есть и другие достойные, и есть командующий!

Поэтому сеньор Гальдони коротко бросил стоящим наготове оруженосцам:

– Коня мне!

Коня тут же подвели. Мощный и статный белоснежный жеребец, за которого когда-то пришлось отвалить кучу талеров, нетерпелива приплясывал на месте, дожидаясь седока и сигнала к атаке. На таком коне приятно въехать в историю! Что те алебардисты? Они всего лишь опрокинут противника, а победителем станет ведомая опытным военачальником тяжёлая кавалерия. Иначе и быть не может – кто нанёс добивающий удар, тот и числится победителем, что бы там ни утверждали завистники.

Щвицы красиво идут, умудряясь держать строй даже по колено в снегу. Сколько там до московитов осталось, шагов двести?

Но погодите, а что эти храбрые безумцы делают?

Со стороны московского войска раздался странный треск, далеко разносящийся в морозном воздухе, и люди Пфайзера почему-то стали падать. Опять треск. И опять… Господи милосердный, да из семи сотен никого не осталось! Хотя нет, вот кто-то ползёт назад, оставляя на снегу кровавый след, и надрывно кричит. Колдовство? Да это оно, потому что московиты по звуку трубы двинулись вперёд. Жалкими редкими цепями на несколько тысяч готовых к бою воинов!

Только от злых чар есть верное средство – доброе железо в брюхе колдуна. Или же арбалетные болты в мерзкие колдовские утробы!

– Стрелкам приготовиться!

Заскрипели сгибаемые дуги арбалетов. Хоть и бесчестное оружие, неоднократно преданное анафеме католической церковью и сразу несколькими Папами, но мощное и действенное.

– Стрелять с сотни шагов!