Отшельник 2

– И что пишут? – Вадим с любопытством сунул нос в бумагу и присвистнул. – Вот всё и разрешилось само собой, Иван Евграфович.

В радиограмме сообщалось, что венгры заключили военный союз с турками, и сунувшийся на берега Дуная император Касим отгрёб там знатных люлей. Князю Ивану Евграфовичу Изборскому-Еропке предписывалось как можно быстрее решить вопрос с осадой Смоленска, спуститься вниз по Днепру и обозначить угрозу удара, отвлекая противника от карательного похода на Крым и Дикое Поле, но не переходя разумных пределов. А Вадима Кукушкина с нетерпением ждали в Москве, дабы вставить горящий фитиль в известное место. Куда именно, в радиограмме не указывалось.

– Опять бабуля орать будет, – вздохнул Вадим. – А я ведь её запиской предупредил, что в Смоленск собираюсь. И чего попусту беспокоиться?

– Вот у неё самой и спросишь, – усмехнулся князь Изборский. – А попу латынскому скажи, чтобы людишек за припасами присылал. Да, и про крестовый поход супротив турок с угорцами тоже скажи.

Глава 6

Москва. Год третий от обретения Беловодья.

– Как же ты так опростоволосился, Касимушка? – боярыня Морозова смотрела на императора Чингизской Империи с участием и печалью. – Вот почто ты туда полез? Грабил бы преспокойно прибрежные городки, и горя бы не знал.

Касим слушал молча и внимательно, стараясь не пропустить ни единого слова этой мудрой женщины, выглядевшей много младше его самого. Если не знать, что уважаемой Полине Дмитриевне почти сто лет… Но это нужно знать обязательно, и никогда о том не забывать!

– А ведь Андрей Михайлович тебе подарок приготовил, – продолжила воспитательница государя-кесаря. Сто двадцать семь винтовок Бердана! И даже очень хорошо, что не успел подарить, потому как ты, Касимушка, профукал бы их бездарно и бесславно. Достались бы они султану вместе с патронами.

– Патроны? – оживился Касим. – Много ли их?

– По тысяче выстрелов на каждую с возможностью переснаряжения.

– С таким оружием я теперь этих турок…

– Остынь! Развоевался он тут! – осадила татарского императора Полина Дмитриевна. – Ты давно себя в зеркале видел, вояка?

– С утра смотрел, а что? – Касим закрутил головой, пытаясь отыскать недостатки в одежде. Нет, вроде бы всё в порядке.

– Да ты же на трансвестита стал похож, Касимушка. Шелка, бархат, перстни с каменьями, на огромной чалме жемчужные нити в шестнадцать рядов…

– В восемнадцать.

– Тем более! В таком виде тебе не саблю в руку, а ромашку, и будешь ею хлестать султана по морде с нежностью и лаской. Глаза бы мои тебя не видели!

Касим промолчал. Он не понимал появившееся в последнее время стремление русских к простоте и удобству в одежде, хотя и не осуждал его. Каждый одевается так, как он хочет, но почему богатому и могущественному человеку не напомнить другим людям о своём богатстве и могуществе? Вот взять хотя бы этот жемчуг на чалме – любому понимающему с первого взгляда ясно, что добыт сей жемчуг с сумрачных глубин морского дна у берегов Индии или Аравии, и немногие смогут его себе позволить. Всё же не стеклянные бусы, коими недавно попрекала Полина Дмитриевна. Кстати, и не стекло там вовсе было, а горный хрусталь.

Но после молчания Касим всё же решил уточнить:

– А кто такие трансвеститы, бабушка Поля?

Император привычно называл боярыню Морозову бабушкой, потому что иные обращения вызывали острое неприятие у самой Полины Дмитриевны.

– Трансвеститы? Это, Касимушка, вроде ромейских евнухов, только ничего не отрезано, и всё добровольно.

– Разве такие бывают?

– Бывают, Касимушка, очень даже бывают. Скоро и у тебя будет.

– Это почему?

– А потому! Вот скажи, Касим, ты сейчас у меня сидишь, а внизу тебя кто ждёт?

– Слуги.

– Слуги? Да там два негра с опахалами тебя ждут.

– А что, удобно же. И мух отгоняют.

– Касимушка, март на дворе, самое его начало. Сосульки с крыш до земли достают… какие на хрен мухи и негры? Да они от холода из чёрных синими сделались, а мух как не было, так и нет.

– Но я же император!

– Титька ты тараканья, а не император, – отмахнулась Полина Дмитриевна. – Римские императоры войска в битву водили, а не на носилках до отхожего места ездили. Где тот Касим, что я увидела два с половиной года назад? Был Касим, да весь вышел.

– Куда?

– Откуда мне знать, куда ты вышел? К хромой козе в трещину, например.

– Бабушка Поля…

– А что бабушка Поля? Раньше доспех не снимал месяцами и баб пользовал не слезая с коня, а сейчас построил себе дворец с кальяном и шлюхами, окружил себя жопастенькими подхалимами и лизоблюдами, а в Москву приезжаешь чего-нибудь выпросить. Дайте зерна семенного, дайте плугов железных, дайте крестьян на пустующие земли, дайте оружие…

– Уральские заводы…

– Толку-то? Одна слава, что на твоей земле, но сам ты и пальцем не пошевелил, чтобы они там были построены. Иждивенец!