Оцифрованные (СИ)

— Я знаю, что зимой, когда идёт первый снег, ты долго можешь смотреть в него и ловить снежинки в ладони. Даже сейчас так делаешь! И когда напиваешься, смешно икаешь и краснеешь! И я знаю, что ты заботишься обо всех нас! И смотришь на нас всех одинаково. Я знаю все о тебе. И даже то, что твой взгляд меняется только тогда, когда ты смотришь на неё…

Алан молчал. Он смотрел на неё открыто, не отводя взгляд. А она не могла даже поднять голову, чтоб взглянуть ему в глаза. Наконец-то она взяла себя в руки и подняла взгляд. Подбородок ее дрожал, а слёзы были готовы вот-вот хлынуть из глаз, но она их сдерживала.

— Я люблю тебя, Алан Нортон. Всегда любила! И не хочу жалеть о том, что ты так об этом и не узнал.

— Прости, — Ал ответил сразу, — эти слова тронули меня. Словами не описать, насколько ты дорога для меня, Айна. Ты всегда будешь близка для меня и я всегда буду беречь тебя и защищать. Но, я не могу ответить тебе взаимностью. Прости.

Ал сделал шаг к ней. Легко коснулся губами ее лба и ушёл. Айна была ему за это очень благодарна. Он ведь тоже знал ее лучше, чем кто либо. И он знал, что сейчас она разрыдается. И она не хотела бы, чтоб в этот момент он был рядом с ней. И он был прав. Слезы сами побежали по щекам, Айна сама не поняла, когда именно это произошло. Еле слышно она всхлипывала, когда за спиной раздался хруст камней.

— Ну, что могу сказать, — услышала она голос Ареса позади, — это было сильно.

— Ты что, подслушивал? — девушка поспешно принялась вытирать щеки рукавами кофты.

— Не то чтобы подслушивал, — подал плечами Арес, — увидел просто, что ты несёшься куда-то. Подумал, что-то случилось. Пошёл за тобой. Ну и просто не смогу вовремя уйти.

— Это одно и то же! — вспыхнула Айна, — ну и что? Жалко я выглядела со стороны?

— Да нет, — Арес окинул взглядом всю пещеру и остановился на озере, — драматично, сильно. Как в кино.

— Издеваешься? — нахмурилась девушка.

— И не подумал бы, — серьезно ответил Арес, — просто решил, что раз даже тебе смелости хватило сказать ему правду, то я буду последним идиотом, если промолчу.

— В каком смысле? — шмыгнула носом Айна.

— Скажем так, я не такой мастер слова как ты, — усмехнулся Арес, — я не знаю тебя с самого детства и не знаю о твоих самых сокровенных тайнах. Я не знаю, где у тебя родинки, кто был твоим любимым музыкантом в детстве и прогуливала ли тв уроки в школе. Но я знаю, что ты любишь вкусно поесть, дынные булки и клубничный сок. И что всегда пытаешься есть мало при нем. Ты смешно злишься и ревнуешь тоже забавно. Ты пытаешься казаться более холодной, но на самом деле ты очень солнечная и веселая. Тебе нравятся дурацкие шутки и громкая музыка. А ещё ты боишься высоты. Я влюбился во все это. Хоть и не знаю, что там было в детстве. Я влюбился не в образ, я влюбился в Айну, которая есть здесь и сейчас. И если уж я сейчас ей ничего не скажу, то что я за мужик такой?

— Арес… я… — девушка была в замешательстве.

— Ничего не надо говорить, — усмехнулся Арес, — я сказал это не для того, чтоб ты мне что-то там сейчас отвечала. А просто, чтоб ты понимала… неразделенной любовь не такая уже редкость. И с этим тоже можно жить. Давай, вытирай сопли и пойдём. Мне тут по секрету рассказали, что какая-то бабка помогла им создать здесь настоящие горячие купальни!

— Вот дурак…

***

Купальни здесь были дикими. Базировались они в дальних пещерах, где не было сквозняков. Здесь и правда было жарко. Вода в импровизированных бассейнах была горячей, кое-где тёплой. Вокруг стояли деревянные бочки, лавки, лежали ковши. Вероника привела сюда Айну и Анжелизу. Доминика принесла всем мыло и полотенца. Когда она опустилась в воду, Айна подошла к ней. Доми смерила ее безразличным взглядом.

— Чего? — спросила она.

— Ты же знаешь, что я тебя терпеть не могу? Ненавижу просто! — язвительно заявила Айна.

— Как лестно, — на бок ухмыльнулась Доминика, — усильные же эмоции я у тебя вызываю.

— Заткнись, — отмахнулась Айна, — сегодня я решила всем сказать правду. Вот и слушай. Ненавижу тебя! Ненавижу!

— Эй… — попыталась одернуть ее Анж, — Ай, успокойся…

Но Доминика жестом остановила ее.

— Пусть выскажется.

— А я уже все сказала, — пожала плечами Айна, и опустилась в воду.

Она откинула голову на бортик бассейна и задумчиво проговорила в потолок.

— Я тут в любви парню призналась… а он меня отшил.

Взгляд Доминики изменился.

— Я же не дура, и так знала, что он не любит меня, — продолжила спокойно говорить Айна, — а вот с твоим появлением я только чётче увидела, что на меня он смотрит вообще не так, как на тебя. По другому. Аж злость берет. Никак не пойму, что в тебе такого.

— А я не пойму, что такого в этом вашем Алане, — пробормотала Вероника, — вообще никакой. Ему я Доми не отдам. Ни за что.

— В любом случае, после того, как я узнала о том, что ты тогда его спасла, и что все это врем пыталась защищать нас, и состояла в сопротивлении, ненавидеть тебя становилось все сложнее. А после того, как я тебе это все высказала, вообще провалится хочется.

— Вот как, — Доминика запрокинула голову на бортик, — наверное, так и надо. Мы ведь просто люди.