Отсутствие Анны

– Я полагаю, что это Чистилище. – В темных глазах Эдгара плясали отблески огня, и почему-то на мгновение Марине стало не по себе. – Это не похоже ни на Ад, ни на Рай. Вирджиния, конечно, должна была бы сразу отправиться на Небеса, в этом нет никаких сомнений… Но тем не менее… Почему я здесь, если не ради нее? Если это – место незавершенных дел, то она – мое главное незавершенное дело. Быть может, она ждет меня, или я жду ее – это мне неведомо. Может быть, – он понизил голос, и Марине пришлось наклониться ближе к огню, чтобы расслышать, – нет на свете ни Чистилища, ни Ада, ни Рая. Есть только здесь. Пусть так… Чем бы ни был этот посмертный мир, если в нем есть справедливость для любящих сердец… Я должен встретиться с ней. Я чувствую. Я снова увижу Вирджинию.

– Я надеюсь, что так оно и будет. – Марина подложила под голову сумку, завернулась в плащ. Она запретила себе думать о его словах. Не имело никакого значения, что это за место и каким законам оно подчиняется. Главное – найти Аню. Так же как Эдгар был уверен в том, что найдет жену, сейчас Марина твердо знала, что найдет дочь и сумеет увести отсюда.

Засыпая, Марина смотрела на Эдгара. Он, как будто забыв о ее присутствии, неотрывно смотрел на море, в темную даль, и ветер развевал его черные волнистые волосы.

На следующий день Эдгар вдруг остановился после пары часов пути через безлюдный берег. Это место ничем не отличалось от тех, что они видели прежде. Ни приметного камня, ни причала или буйка, но Марина тут же почувствовала, что они пришли ровно туда, куда надо. С самого начала их пути вдоль моря она быстро отказалась от всяких попыток наметить ориентиры или понять, сколько уже они прошли. Одинаковые фрагменты берега повторялись, как будто их склеили друг с другом небрежной рукой, не слишком заботясь о разнообразии ландшафта.

– Что нам теперь делать?

Эдгар пожал плечами:

– Не знаю. Я не пересекал Темное море прежде. Наверное, ждать.

Ждать долго им не пришлось – не успели они усесться на песок и погрузиться в привычное молчание или новую беседу, как на поверхности воды недалеко от берега запузырилась крупная рябь. На мгновение Марина понадеялась, что из воды вновь появятся Морские матери, но вместо этого на поверхность легко, как полая пластиковая бутылка, выпрыгнула маленькая серая лодка.

Лодка напоминала скорлупу от грецкого ореха, и на ней не было ни парусов, ни весел. То ли на носу, то ли на корме – из-за абсолютной симметричности скорлупки было не разобрать – сидел некто маленький и серый, кого Марине так и не удалось толком рассмотреть. Она заметила только, что некто серый рябил и переливался, как будто был отражением самого себя на водной глади.

Он молча кивнул им, будто старым знакомым, и Эдгар По кивнул ему в ответ.

– Садитесь, – прошептал некто. Марина не удивилась: было бы странно, если бы он силился перекрикивать шелест волн или даже просто говорил в полный голос.

Он шептал, но почему-то она отлично слышала каждое слово, как будто они стояли рядом.

Эдгар подал Марине руку, и, держась друг за друга, шатаясь под ударами волн, как пьяные, они пошли к лодке по колено в воде. Море было холодным, и Марина почувствовала, что покрывается неотрицаемо реальной гусиной кожей.

Вода дошла до талии, и она судорожно вдохнула, прежде чем погрузиться по грудь.

– Я заберусь первым и подам вам руку, – сказал Эдгар, и Марина кивнула. Кем бы ни был некто серый, он был слишком мал, чтобы помочь. Впрочем, вряд ли он стал бы помогать, даже если бы мог. Марина в очередной раз попыталась поймать его взгляд, но не сумела даже разглядеть лица.

Пока Эдгар, подтягиваясь на руках, с трудом забирался в лодку, пока неуклюже затаскивал туда ее саму, она совсем продрогла.

Лодка оказалась гораздо вместительнее и глубже, чем казалась со стороны. Внутри она была совершенно сухой. Доски дна и лавок были теплыми, как будто нагретыми солнцем. Марина заметила веревки и рыболовецкие снасти под одной из лавок, и почему-то ей стало спокойно, как будто не ей предстояло пересечь бушующее море на крохотной лодке в компании кого-то крохотного, кого она так и не сумела разглядеть, и давно умершего писателя.

– Нам долго плыть? – спросила она, но некто серый только покачал головой и отвернулся.

– Держитесь за борта, – тихо прошелестел он. – Сейчас.

Она едва успела вцепиться обеими руками в серый борт, колющий ладони старой облупившейся краской, когда лодка вдруг качнулась – вправо, влево. Она успела заметить, как до белизны сжались кулаки Эдгара, как вдруг на глазах разросся маленький, неприметный перевозчик – мелькнули огненными искрами глаза из-под капюшона, когда лодка ухнула в воду.

С дикой скоростью они летели, падали вниз, и прошло много времени, прежде чем Марина овладела собой достаточно, чтобы наконец испугаться.