Оттенки алой ночи (СИ)

— Я буду рада Вас вновь увидеть, господин, — кокетливо произнесла Анабель, провожая своего клиента. Мужчина только улыбнулся ей и надел свою шляпу.

— Я уверен, мы с тобой еще встретимся, — ответил он красивым, чуть хриплым голосом, легко обошел одного из клиентов, которого вышла встречать сама хозяйка борделя, и переступил порог. Он бы спокойно вышел из переулка и покинул это место, если бы не заметил тень, стоящую среди крохотного сада на внутреннем дворике одного из домов. Стоило приглядеться, и мужчина различил неподвижно стоящую девушку. Она устроилась возле высокой яблони, и, казалось, даже не заметила, что к ней подошел мужчина.

— Ты в порядке? — тихо спросил он у девушки, но она лишь кивнула, не посмотрев в его сторону, даже когда он подошел почти вплотную к ней и пристально заглянул в ее словно стеклянные глаза.

— Почему ты здесь стоишь, милая? — спросил мужчина у явно одной из девушек из борделя.

— Мне нужно ждать час. Я жду, — едва слышно ответила она.

— Кто попросил?

— Господин, — тихо произнесла Эмили.

========== Глава 3: В свете жизни ==========

Стоило уйти от него раньше. Хотя бы еще полчаса назад. Ведь Майкл всегда прекрасно чувствовал время. Это было важно. Для него было необходимо знать, сколько времени осталось до рассвета.

Но с этим юношей время застывало.

Майкл не помнил, когда он еще испытывал подобное и испытывал ли это вообще когда-либо в своей жизни. Первой или второй, неважно. Но, глядя на бледного, нежного, словно невесомого юношу, скользящего по смятым алым простыням, на которых уже виднелись влажные темные пятна пота, Майкл чувствовал, что в нем было что-то, чего он не мог понять, — что-то неосязаемое и невидимое, что заставляло фокусироваться лишь на нем.

Джеймс.

Хотелось рухнуть на него с новым поцелуем, чтобы уже невозможно было оторваться. И Майкл готов был, подобно дикому зверю, наброситься на любого, кто осмелился бы нарушить их покой.

Как может молчаливый незнакомец быть таким близким и важным? Как могут быть эти алые губы такими знакомыми, а стоны — такими возбуждающими? Он должен был быть просто человеком. Таким же, как все они в этом пропащем доме. Но он…

Майкл напряженно замер, нависнув над юношей, который улыбнулся какой-то странной, словно пьяной улыбкой и протянул к нему руку. Его теплые пальцы заскользили по холодному лицу мужчины и ласково очертили контур его тонких губ.

— Ты красивый, — совсем тихо и слабо произнес Джеймс, глядя в глаза Майкла, и мужчина с удивлением для себя почувствовал что-то отдаленно похожее на смущение. Чтобы скрыть непонятное чувство, он крепко сжал руку юноши и прижался к ней губами, целуя ладонь и медленно спускаясь к нежному запястью, где сквозь тонкую кожу виднелись голубые венки, в которых так и пульсировала горячая кровь.

Майкл чувствовал, как заостряются клыки, как его темная сущность желает изорвать это белоснежное создание на части и испить его досуха, но сдерживал этот порыв и лишь снова целовал руку юноши, чувствуя, как его тело медленно ослабевает.

Еще час назад эта вялость была не так сильна, казалась почти незаметной, а теперь она окутывала мышцы, а из тела, подобно пару, испарялись силы, растворяясь в жарком, пропитанном сексом воздухе.

— Твои глаза… — тихо проговорил юноша, всматриваясь в лицо Майкла, и мужчина взволнованно напрягся, бросив взгляд на тяжелые настенные часы, хотя и без их напоминания уже чувствовал, что до рассвета осталось совсем немного. Его тело давно об этом кричало, но он впервые был глух к нему. Так очарован юношей, что не ощущал, как таяли его силы, как он слабел с каждой минутой, приближающей губительный рассвет.

— Спи, — приказал Майкл, бережно коснувшись лица юноши, обещая себе вновь и вновь: что бы ни случилось, он вернется сюда этой же ночью.

***

За окном бодро чирикала какая-то пичужка. Поначалу это казалось очаровательным, но спустя десять минут стало понемногу раздражать. Хотелось взять тапок и швырнуть его в неугомонного летуна, но тело было каким-то вялым и сама мысль о резком движении казалась неприятной. Поэтому Джеймс продолжал слушать чириканье, доносящееся даже сквозь мягкую подушку, которой юноша накрыл голову в надежде снова провалиться в сон.

— Джеймс, милый, — голос Мэри-Энн звучал ласково и заботливо, и Джеймс почувствовал, как она бережно погладила его по плечу. — Уже полдень, сколько ты еще собираешься провести в этой комнате? Может, тебе все же лучше лечь в нашей спальне? — последнее женщина произнесла с явным неудовольствием, но пока она еще пребывала в хорошем расположении духа.

Да. Точно. Гостевая спальня.

После ночи он забрел в первую попавшуюся комнату и, с трудом переодевшись, рухнул в кровать, когда уже первые лучи солнца выкарабкивались из-за края горизонта.