Оттенки алой ночи (СИ)

— Ты в порядке, приятель? — раздался скрипучий голос. Джеймс поднял взгляд и увидел худого угловатого мужчину с волосами, словно обсыпанными мелом, он заметно горбился, из-за чего казался лишь немногим выше самого юноши. Одет он был в старомодный черный костюм, поверх которого было надето серое шерстяное пальто в катышках, явно видавшее времена и получше. От мужчины резко пахло каким-то парфюмом, с которым тот явно переборщил, и запах слишком резал нос. Он осторожно, словно через силу, похлопал Джеймса по спине, подошел ближе и попал в свет уличного фонаря. Джеймс взволнованно вздохнул, увидев призрачно-белое лицо мужчины и бледные, будто хрустальные голубые глаза, придававшие ему какой-то безумный и опасный вид. — Не следует такому достопочтенному господину проводить вечер в подобном месте. Не желаете ли выпить чаю где-нибудь в центре? Или, возможно, вина? Где угодно подальше от этих крыс? — он кивнул в темный угол, в котором уже не было никакого движения, — местные притихли и вновь затаились, вот только юноша не был уверен, хорошо это для него или нет, раз он оказался в руках незнакомца, которого почему-то испугалась даже целая компания портовых грабителей.

— Нет, это не лучшая идея… — попытался как можно вежливее отказаться Джеймс, но понял, что мужчина не намерен от него отходить или отпускать. И вот теперь становилось жутко. — Отпустите меня, — с угрозой произнес юноша, пытаясь не выдавать своего страха.

— Спокойно, — видимо, незнакомец понял все по лицу юноши и сразу же разомкнул тонкие бледные пальцы, отпустив его руку, но был готов в любой момент подхватить Джеймса, если он снова не сможет устоять на ногах. — Если Вам нужна какая-то помощь, господин, — с легким поклоном сказал альбинос.

— Я в порядке, — в который раз за день произнес Джеймс, пытаясь убедить в этом самого себя. — И мне не нужна помощь, — уже жестче добавил он, враждебно глядя на незнакомца, который неподвижно стоял рядом и внимательно разглядывал его, совершенно не пытаясь этого скрыть.

— Возможно, господин, — не стал спорить мужчина, пожав худыми плечами. — Но мой хозяин приказал проследить за Вами. На всякий случай. После встречи с ним… — мужчина задумался и странно хмыкнул, — люди бывают ослабленными. Правда, прежде он не просил за кем-то приглядывать. Видимо, Вы произвели на него впечатление. Он перестарался, — мужчина хищно и как-то неумело улыбнулся, обнажая слегка заостренные зубы, после чего вновь поклонился бледному, словно полотно, юноше, который уже мог спокойно стоять прямо, и снова хмыкнул, протянув узкую мозолистую ладонь. — Я Рэнфилд. Господин Фассбендер просил присмотреть за Вами.

— Фассбендер?! — Джеймс невольно улыбнулся, чувствуя, как быстрее забилось сердце. Мужчина, который казался ему еще мгновение назад опасным психом, вдруг стал выглядеть гораздо дружелюбнее, и юноша крепко пожал его руку. — Я Джеймс.

— Я знаю, — хмыкнул Рэнфилд, вновь жутко улыбаясь. — Так Вы не желаете выпить в более подобающем для фаворита моего господина месте?

— Фаворит?

— Именно. Господин редко беспокоится о чьем-то благополучии. Но о Вас беспокоится.

— Интересно, — произнес Джеймс, чтобы не молчать, и снова почувствовал на себе взгляды из темноты. — И, да, конечно, я бы не отказался от выпивки, — юноша широко улыбнулся, разглядывая слугу Майкла, который по-прежнему казался ему жутким. — Тут недалеко есть неплохой бар…

— Давайте не в этом месте. Господин просил за Вами приглядывать, а не травить в местных трактирах.

— С чего он вообще взял, что за мной нужно приглядывать? — спросил Джеймс, хотя не чувствовал обиды. Наоборот, ему было приятно, что Майкл помнил о нем и после своего ухода. И не просто помнил, но и слугу послал.

— Как Ваше самочувствие? — вместо ответа спросил Рэнфилд, но уже знал, что юноша не захочет отвечать на этот вопрос. — Слабость и головная боль. Мой господин сожалеет об этом. Потому и попросил меня приглядеть за Вами. Считайте, что это его способ извиниться.

— В моей слабости нет его вины, — не согласился Джеймс, прогуливаясь рядом с Рэнфилдом. — Я просто переутомился, — добавил шотландец, понимая, что одной их ночи с Майклом явно было недостаточно для того, чтобы он чувствовал себя таким вялым практически весь день.

— Не стыдитесь этого. Это от Вас не зависит. Просто особенность моего хозяина, — с едва слышными нотками обожания произнес Рэнфилд и громко свистнул, останавливая проезжавший мимо свободный экипаж, запряженный парой пегих лошадей.

Он назвал адрес бара и, пропустив Джеймса внутрь, сел напротив юноши, погружаясь в уютный полумрак повозки.

— Что? — спросил Джеймс, спустя пару минул легкой качки в тишине под тихий цокот копыт по мостовой. Рэнфилд слишком пристально его разглядывал, и это заставляло шотландца чувствовать себя неуютно.

— Да нет. Просто… Вы — юноша. Я прежде не знал, что у господина такие наклонности. Но могу его понять.

— Даже не начинай, — с тихой угрозой произнес Джеймс, понимая, что если Рэнфилд сейчас назовет его «смазливой мордашкой», то он врежет ему.