Оттепель

Она не спеша оделась и вышла из дома. Возле крыльца никого не было. Закрыв дверь, она повернулась лицом к калитке и спустилась с крыльца. Неожиданно из-за угла дома появился Торин с двумя велосипедами. Увидев велосипеды, Оливия вспомнила свою недавнюю фразу: «Неужели ты считаешь, что меня могут воодушевить поездка на велосипеде, прогулка по холодному берегу и ужин в каком-нибудь местном пабе».

«Неужели все настолько банально?»

– Не надо так реагировать, – опередил Торин, словно прочитав ее мысли.

– А как я должна реагировать? У меня такое чувство, что я тебе подсказала программу нашего свидания.

– Ничего подобного, просто у меня нет здесь машины, а по побережью быстрее и удобнее перемещаться на велосипеде.

– Да ты что, интересно, как мы будем перемещаться на велосипедах, если я не умею на нем ездить? – ошарашила она.

– Ты серьезно?

Ей страшно понравилась его паника, но она решила его пожалеть.

– Я шучу. Но, а если бы это было правдой, интересно было бы посмотреть, что бы ты делал?

– Опять шутишь! Ну, если шутки закончились, тогда выбирай.

– Что значит выбирай, они одинаковые, только один синий, а другой красный.

– Ну, так я и предлагаю выбрать синий или красный, – хоть он прекрасно понял, что она имела в виду модель.

– Синий, пожалуйста.

– Значит синий.

Торин подкатил ей на вытянутой руке синий велосипед.

– Спасибо.

Взяв велосипед за руль, она начала вывозить его за двор, а выехав, остановилась.

– В какую нам сторону?

– Налево.

– Отлично, значит налево, – с явным недовольством в голосе проговорила Оливия, сев на велосипед.

– Неужели так сложно расслабиться, Оливия? – услышала она за спиной.

Обернувшись на его спокойный голос, она поняла, что амплуа стервы не срабатывает.

– В каком смысле?

– Да в том, что ты все время бубнишь. Мы еще никуда не доехали, но ты уже недовольна. Это твое поведение меня выводит из себя, но ты этого не заметила, так как я стараюсь себя сдерживать и ни разу не высказал тебе все, хоть поверь, мне ужасно хочется, – вдруг разоткровенничался Торин.

«Ты сам этого хотел! Так что не жалуйся».

– Прости, ты все это сказал, чтобы я тебя пожалела?

Ей была приятна его искренность, но она решила не давать ему расслабляться.

– Да нет же, просто ты бы не могла притворяться человечной и милой, как утром, будь добра.

– Ты правда этого хочешь? – в ее глазах вспыхнула искра.

– Ну да.

– Смотри, я тебя за язык не тянула.

– Если мы договорились, тогда можно начинать экскурсию по Аранскому острову.

– Ой, ты не мог бы быть любезен рассказать сначала про эти острова, а то я ужасно люблю слушать всякие истории о местах, где бываю в первый раз.

Ее голос звучал наигранно любезно, а моргание длинными ресницами, лишь доказывало, что она не воспринимает его всерьез, как, впрочем, и всегда. Она села на велосипед и поехала.

– Ты всегда ведешь себя как ребенок, а то смотри, я могу передумать и отвезу сейчас тебя в аэропорт, – догнав ее, спросил Торин.

Несколько мгновений они ехали в полной тишине по узенькой дороге, всматриваясь по сторонам в надежде увидеть то, что находится за каменными стенами.

– Ты хочешь сказать, такая я тебя тоже не устраиваю? – неожиданно спросила Оливия.

– Если честно, мне ужасно хочется увидеть тебя настоящей.

– А по-твоему какая я?

Она немного затормозила, так как прекрасно его поняла.

– Хорошо сыгранная роль.

– То есть, ты хочешь сказать, что я не бываю настоящей? По-твоему, я всегда играю на публику?

– Именно так, – ответил Торин и, обогнав ее, поехал вперед.

– Знаешь, мне стало интересно, а какая же я должна быть настоящей, если, как ты утверждаешь, я везде подделка, – поравнявшись с ним, спросила Оливия.

– Тебе правда интересно?

– Очень!

– Например…

Торин замолчал, начав вспоминать характеристику из досье.

– Ты всегда приходишь на помощь, если тебя о ней просят; твои самые нелюбимые слова – «глянец» и «так надо»; ты привыкла добиваться всего сама, ты не очень доверяешь людям, особенно мужчинам, поэтому у тебя так мало друзей; растения и животных ты любишь больше, чем людей; ты всегда получаешь то, что хочешь, и не умеешь уступать; ты… – хотел продолжить Торин, но Оливия его перебила:

– Хватит.

Он заметил, что она задумалась, и прекрасно знал почему.

– Неужели попал в цель?

– Промахнулся! – улыбнулась Оливия. – Ты словно пересказывал характеристику из журнала, которую наспех сочинил нанятый журналист.

– Ты хочешь сказать, не было ни одного попадания?

«Если ты скажешь да, это будет ложь».

– Да.

– Врешь, – уверенно выпалил Торин.

– Если и так, ты никогда этого не узнаешь.

Улыбнувшись, она вырвалась вперед, заставив его догонять.

«Ты хорошо выучил домашнее задание».

Ему не доставило больших проблем снова поравняться с ней. Они остановились у подножия строения, состоящего из серии концентрических круговых стен на вершине.

– Приехали, – сказал Торин.

– Где мы?

– Это форт Дун-Энгус. Тебе о нем упоминал Грэм в машине.

– Если честно, Грэм так много всего рассказывал, что всего и не запомнишь. Будь добр, расскажи теперь ты, – с интересом замерла Оливия.