Оттепель не наступит

Пластик, конечно же, не обжигал кожу холодом, к тому же, на мне были перчатки. Но от собственных намерений в душе холодело. Я судорожно сглотнула и в очередной раз достала оружие.

– Ладно. Ладно… Давай это сделаем. Раз и всё. Лучше, чем подыхать, захлёбываясь кровью. Ты же видела, как это бывает. Неплохая смерть. Быстрая.

И крепко сжала либерган обеими руками, приставив его ко лбу. Зажмурилась, сделала выдох, дотронулась пальцем до курка и…

– Чёрт! – выругалась я, отбросив пистолет подальше, – слабовольная трусливая дура!

Сердце стало колотиться как бешенное от прилива адреналина. И это даже придало мне сил. Я в очередной раз мысленно прокляла Гарьера за малодушие. Ну почему, почему ты не выпустил долбанную пулю мне в лоб? Как бы всё упростилось.

Я поёжилась, сучок немедленно врезался в позвоночник. Выругавшись, решила попробовать подняться. Стала переворачиваться на бедро. Грудь тут же словно стрелой пробило. От острой боли посыпались искры из глаз. Я чертыхнулась, сцепила зубы и резко, не думая, поднялась. Меня будто долбанули палкой по спине и вышибли весь дух. Все внутренности сдавило от резкой боли.

– Твою мать!.. – прошипела я и схватилась за грудь.

И тут же себя прокляла за то, что отбросила либерган. Я достала из кармана фонарик. Пистолет лежал в двух метрах. Чёрт, как у моих обессиленных рук вышло его так далеко забросить? Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, попыталась идти. К счастью, получалось. Я остановилась над либерганом и облизнула сухие губы.

– Ладно. Юнона. Ты это сделаешь. Сейчас быстро нагнешься, возьмёшь пистолет. И не будешь кричать.

И, выполняя обещание, резко нагнулась. Внутри будто разорвались тысячи пуль. Я быстро схватила пистолет и так же быстро разогнулась. Захотелось выплюнуть бронхи. Сильный кашель не заставил себя ждать, а с губ на снег сорвалось несколько капель крови.

Попытка сделать вдох полной грудью не увенчалась успехом: на легкие словно положили тяжелый мешок. Нужно было идти. Я постояла несколько секунд, в надежде хоть как-нибудь перевести дух. Острая боль немного стихла.

Счёт времени был окончательно потерян. Мне казалось, что мы расстались с Гарьером как минимум часов пять назад. Однако на западе у меня за спиной небо ещё не погрузилось в черноту. Значит, я шла не более двух часов. Чтобы не отключиться и не упасть без чувств, решила считать шаги.

Раз, два, три, десять. Двадцать восемь. Тридцать четыре. Шестьдесят один. Сто четырнадцать.

Примерно на трёхстах мне осточертело. И я просто погрузилась в свои мысли.

События последних дней не укладывались в голове и не поддавались объяснению. В какой-то момент мне даже показалось, что тот урод прав. И это я сделала те страшные вещи. Но с головой у меня было всё в порядке. А их доказательства – наглая, ужасная ложь. Несправедливость. Вседозволенность. Тяжкие слова, характеризующие мою новую реальность.

«Вот как оно бывает, Юнона, – не заставил себя ждать внутренний голос, – тебе всегда было плевать на окружающую действительность и на всех вокруг. Теперь не жалуйся».

– Заткнись.

И что с того? Что могла противопоставить я, простая девчонка, главе полиции?

«Ты могла бы не принимать наркотики. И у них бы не вышло так всё обставить».

– Чушь, – ответила я назойливому голосу.

Даже если и так. Они наверняка ни перед чем не остановились бы. Но зачем им Агата? Как полиция связана с этим?

Слишком много вопросов и не единого ответа.

Как там сестра? Оставалось надеяться, что она ещё жива. Если доберусь до цивилизации, нужно будет обязательно попытаться связаться с отцом. Рассказать ему правду. Он должен мне поверить. А ещё…

Мне хотелось посмотреть в лицо Гека. Спросить, какого чёрта он меня предал, а затем выстрелить в упор.

Что же ему пообещали? Или, может, угрожали?

От мыслей голова разболелась ещё сильнее. Я всё надеялась, что пройдёт несколько секунд, и я очнусь от ужасного сна. Но моё тело, кричащее от страданий, бесконечное месиво одинаковых сосен и яркие огоньки вдалеке были реальнее некуда.

Вдруг по ногам со всей силы ударило что-то твёрдое. Я охнула и потеряла равновесие, через секунду оказавшись лицом в снегу. Его ледяные пальчики тут же впились щёки, а правую лодыжку, напротив, обожгло огнём.

– Чёрт, только этого не хватало, – застонала я.

Если это перелом, пиши пропало. Тогда точно без шансов. Я приподнялась на локтях и мысленно поблагодарила себя, что вцепилась в фонарик мёртвой хваткой. Стараясь не орать во всю глотку от боли в груди, резким движением перевернулась и села. Виновником моего падения оказалось огромное бревно.

Как можно было не заметить здоровый кусок дерева?! Ладно, не время заниматься самобичеванием. Я стянула перчатку, потянулась к лодыжке и аккуратно её ощупала. Ткань штанов разорвана и мокрая. Кровь? Я посветила фонарём на ногу. Сердце провалилось в пятки.

– Кровь, – подтвердила вслух догадку.