Отвага

Коронация прошла довольно необычно. Во-первых, корона исчезла. Поэтому Мириам и Эсме сплели новую из ромашек. Скипетром послужила ветка сосны, горностаевой мантией – старенькая заячья безрукавка, а кинжалом – знаменитый нож Лукаса. Мириам боялась замкнутого пространства, поэтому тяжелые бронзовые двери распахнули настежь. Оно и к лучшему, потому что народ запрудил весь дворец, от мозаичного дворика до опускной решетки, которую, кстати, сняли. Пять дней и пять ночей длился праздник. Даже чинный Наймит поддался всеобщему ликованию. Он был доволен собой: достойно справился с тонкой дипломатической миссией. Однако впервые в жизни успех не только радовал его, но и печалил. Задание выполнено, пора прощаться. Больше ему тут делать нечего. Краеугольный Камень залечит раны и вновь обретет равновесие. Но внутренний маятник Наймита качался между сожалением и триумфом. Советник вдруг насторожился. Что это? Знакомый аромат! Неужели «Отвага»? Он оглянулся и увидел Эсме у себя за спиной. Та сияла широчайшей улыбкой, не скрывая кривого переднего резца. И в порыве восторга смело взяла Наймита за руку. Они пошли дальше вместе. Толпа все тесней прижимала их друг к другу. Кругом счастливые семьи, пестрый радостный хаос, всеобщее воодушевление. Люди смеялись, перекликались, что-то выкрикивали, веселились.

Наймит подумал:

– Опасность!

– Поднять мост, опустить решетку.

– Ладно, вряд ли это поможет.

– Вряд ли это поможет, – произнес Араш на своем родном наречии.

– Что? Не поняла.

Он резко остановился, и Эсме вместе с ним. Толпа обтекала их, как река утес. Араш обнял Эсме за талию. Нарушил главный запрет своего тайного кодекса. Оступился и приготовился к неминуемому наказанию. Пары вокруг целовались, и внезапно самый оригинальный и особенный человек поступил как все.

Мириам царствовала немногим дольше дяди. Жакар за двадцать два месяца разорил королевство дотла. Новая королева благодаря помощи Эмы за двадцать четыре месяца все восстановила. Отменила дворянские титулы, возвратила земли крестьянам. Вновь открыла школы, поручила казне оплачивать труд врачей. Распределила продукты питания, дрова и уголь по справедливости. Театральные труппы вернулись на родину, вслед за ними приехали музыканты. Музыка стала для Мириам главным утешением, единственным, чего лес не мог ей дать.

Восстановление правосудия и всеобщего благополучия потребовало немалых затрат. Однако денег хватило. Тибо некогда внес дополнительный пункт в договор по знаменитому государственному займу: выплата долга с процентами отсрочена до тех пор, пока жив он сам или его прямой потомок. Инферналь не спорил, поскольку Гиблый лес забрал Мириам, а план убийства Тибо подготовил он сам. Присутствуя на коронации лесной дикарки, злополучный канцлер кусал себе локти и горячо надеялся, что никто не станет вчитываться в пункты договора.

Напрасно. Эма все тщательно разложила по полочкам, поскольку изначально считала всю затею мошенничеством. Аннулировала возросшие проценты и потребовала компенсацию за незаконные операции с кредитом. Дом банкира пошел с молотка. Ни единого су не причиталось герцогу раньше, чем на трон взойдет следующее поколение монархов. Иными словами, долг ему вернут лишь после смерти и погребения. Мэтр Мерлин не оставил Инферналя в беде, взял бухгалтером в парфюмерный магазин и назначил самую скромную зарплату.

Всех узников Белого острова немедленно освободили. Они вернулись обритые наголо, во вшах, без мочек ушей, вырванных, чтобы опознать и поймать без труда сбежавших каторжников. Нежные, впечатлительные Мадлен и Флориан ожесточились в заключении. Эмилия заметно подурнела и стала крайне раздражительной. Через много лет Филипп состарится, перестанет бегать за юбками, поймет, что ничего другого делать не умеет, и женится на ней. При полном несходстве характеров супругов объединяло одно: оба в юности отличались исключительной красотой.

Один только Бенуа остался на Белом острове. Настолько возненавидел род людской, что предпочел ему общество арктических крачек и смерть от истощения.

Бывшие узники возвращались к нормальной жизни. Победителям и борцам с режимом Жакара предстояло уживаться с его верными слугами и лояльными подданными. Гиблый лес больше не угрожал королевству. Предстояло разобраться с внутренними раздорами. Месть влечет за собой месть. Ненависть порождает ненависть. Чтобы разорвать порочный круг, Эма поручила

Лукасу организовать во всех деревнях и городах новую инстанцию: мировой суд. Пусть у каждого под надзором закона появится возможность обвинить обидчика, защититься от клеветы, высказать свою правду, покаяться, простить и получить прощение. Судьи могли назначить штраф, но никого не пытали и не казнили. В конце концов, во всем виновата тирания. Страх толкал людей на преступления.