Отважная лягушка. Часть 2 (СИ)

Услышав под лежанкой энергичное шуршание маленьких лапок, малоопытная арестантка-новобранец, ничуть не испугавшись этих милых зверюшек, стала оглядываться, высматривая место, где можно уберечь продукты от прожорливых хвостатых тварей.

Лучшим выходом показалось подвесить кулёк куда-нибудь повыше. Потолок в тюрьме отсутствовал. Над головой темнели массивные балки с криво приколоченными досками, сквозь щели между которыми проглядывала красно-коричневая черепица. Оторвав от тряпки узкую полоску, девушка вскарабкалась на лежанку, и приподнявшись на цыпочках, протянула её через толстый, грубо отёсанный брус стропила. Теперь осталось только привязать к свисавшему концу узелок, сделав продуктовые запасы недоступными для вечно голодных грызунов.

Вполне довольная собой Ника расстелила одеяло и улеглась, прикрывшись плащом.

– Я слышала, госпожа, будто на Западное побережье можно через Рифейские горы попасть, вроде бы так даже ближе, – неожиданно проговорила Кирса, видимо, желавшая услышать продолжение захватывающей истории. – А вы почему вдоль моря поехали?

– Приболела немного, вот и пришлось в Канакерне задержаться, – охотно отозвалась девушка, чувствуя, что и сама не прочь поболтать. – За это время на перевалах снег выпал, сделав их непроходимыми. Ждать до весны, когда они откроются, мне не захотелось, поэтому пришлось ехать побережьем.

Она подробно объяснила, почему выбрала в попутчики урбу бродячих артистов Гу Менсина, после чего выслушала множество весьма нелестных эпитетов в адрес этих служителей и почитателей лучезарного Нолипа. Хотя обвинения в мошенничестве, обмане и разврате в устах базарной то ли торговки, то ли воровки и двух профессиональных проституток звучали, мягко говоря, странно.

Дав соседкам по камере высказаться, Ника плавно перешла к описанию путешествия по городам Западного побережья, когда вновь лязгнула входная дверь.

Замолчав, она посмотрела на окна. Судя по освещению, день в самом разгаре. Воду уже приносили, а кормить будут только вечером. Возможно, пришли посетители к кому-то из соседних камер?

– Как вы только его уговорили? – послышалось заметно недовольный и слегка удивлённый голос стражника. – В праздник разрешение на освобождение выдать?

– Преподобный Клеар помог, – отозвался глухой мужской голос.

Услышав имя своего обвинителя, девушка тороплив села, спустив ноги с лежанки и набросив на плечи плащ.

Лицо сидевшей на корточках Калям внезапно исказила злобная гримаса.

– Нельзя же такой ревностной почитательнице владыки недр все дриниары в тюрьме просидеть, – продолжал незнакомец. – Вот верховный жрец и попросил магистрата посодействовать. Всё равно штраф мы уже заплатили, так чего её тут зря держать?

– Да мне без разницы, – ответил тюремщик. – Одной больше, одной меньше.

Увидев рядом с ним немолодого лысого мужчину в меховой безрукавке поверх коричневой туники, Ника, вспомнив слова Вилпы, решила, что это, видимо, зять Калям.

– Чего припёрся, обезьяна лысая? – подтвердила её догадку старуха. – На позор мой посмотреть? Ну, так любуйся! Теперь весь город узнает, до чего твоя жёнушка свою несчастную мать довела! Тьфу на вас!

Она смачно не по-стариковски харкнула, угодив точно в перекрестье брусьев решётки.

– Хайло закрой, гадюка старая! – грозно рявкнул стражник, возясь с замком. – Не то не посмотрю на разрешение и остатки зубов выбью!

Скорбно завизжали петли.

– Никуда я с ним не пойду! – внезапно заупрямилась Калям. – Сами меня сюда упрятали, под плети подвели... Я лучше здесь останусь, всё на суде расскажу, как дочка со своим хахалем над матерью издевается!

– И часто с ней так? – опасливо косясь на брызжущую слюной узницу, спросил своего спутника тюремщик.

– Лет шесть уже, как Исми помрачила ей разум, – морщась, словно от зубной боли, отозвался тот. – С тех пор только хуже. Дом продала, деньги в храм Дрина отнесла, а всем говорит, что мы украли. Знать нас не хочет...

Скорбно махнув рукой, он вдруг рявкнул:

– Ну и оставайся здесь! Закрывайте дверь, господин, пусть все праздники за решёткой сидит. Мне только в радость.

– Что?! – опешила Калям. – Ах ты, торчок навозный! Не останусь я здесь, и не надейся! Господин магистрат милость ко мне проявил, доброе дело сделал, отпустил старуху во имя владыки недр, а ты хочешь меня здесь запереть?!

Потешно подпрыгнув, она прытко засеменила к решётке, едва не налетев плечом на вовремя попятившегося стражника.

Криво усмехнувшись, её зять покачал головой, а потом тихо спросил у тюремщика:

– Это что тут за красотка в плаще?

– Толком не знаю, – пожал тот плечами, вытаскивая ключ из замка. – Клеар вчера прямо на форуме в святотатстве обвинил. Ты разве не слышал?

– Так говорят, будто это бродяжка какая на церемонию пробраться хотела, – недоверчиво пробормотал мужчина, разглядывая скромно сидевшую арестантку. – Или беглая рабыня?

– Она и есть, – уверенно подтвердил стражник, издевательски усмехнувшись.– Юлиса! Будто бы из тех самых богачей.

– Ещё и самозванка! – охнул собеседник.

– Сам ты самозванец! – презрительно фыркнув, Ника отвернулась, гордо вздёрнув подбородок.