Отвергнутые Мертвецы

Во сне, они роились вокруг него, моля разъяснить им, почему их жизни забрали, а его пощадили, почему за ними пришли чудовища бездны с медными мечами и хитиновыми когтями, которые срывали мясо с костей и оставляли зияющие раны, которым никогда не зажить.

Каю было нечего им сказать, но они всё равно требовали ответов.

Почему из всего корабля ни в чём не повинных людей выжили только два человека, и он был одним из этих двоих?

Что давало ему право жить, в то время как они были приговорены к вечной муке?

Кай плакал во сне, снова и снова переживая кошмар их смертей.

И лишь один голос не предъявлял обвинений. Успокаивающий, интеллигентный, он говорил без слов, однако избавил Кая от болезненных воспоминаний, заменив их картинами райского мира с высокими горами, зелёными равнинами и прекрасными городами сверкающих пирамид, сделанных из прозрачного стекла.

Когда он проснулся, то обнаружил в камере двух человек. Это были мужчина и женщина, бесстрастно-привлекательные на вид и одетые в хрустящие белые мундиры, которые выглядели как гибриды лабораторных халатов и защитных комплектов для работы в условиях повышенной опасности. Красота мужчины была того рода, чьи корни росли из стильной косметической пластики, тогда как женщина сконцентрировалась исключительно на своих глазах, светло-изумрудных очах, пленительнее которых Кай ещё не встречал за всю свою жизнь.

– Ты проснулся, – произнёс мужчина. А то неясно, подумал Кай.

– Пришла пора выяснить, что ты знаешь, – добавила женщина.

Кай потёр лицо, чувствуя вислую кожу щёк и однодневную щетину.

– Я вам уже говорил, что ничего не знаю, – ответил он. – Иначе я бы вам рассказал, клянусь. Я не помню практически ничего из случившегося в транс-зале.

– Мы, конечно же, не ожидаем, что у тебя будут хоть какие-то осознанные воспоминания об информации, внедрённой в твой мозг Аник Сарашиной, – сказала женщина. На её лице застыло неискреннее выражение. – Но она в тебе, в этом можно не сомневаться.

– Наше задание – изъять эту информацию, – сообщил мужчина. 

– Прекрасно, – ответил Кай. – Подключите меня к пси-просвечивателю, и покончим с этим.

– Боюсь, это будет совсем не так просто, – сказал мужчина.

– Или так безболезненно, – добавила женщина.

– Кто вы такие? – спросил Кай. – Вы не из Города Прозрения, так на кого вы работаете?

– Меня зовут адепт Хирико, – сообщила женщина, – а это – адепт Шарфф. Мы нейролокуторы, или, если тебе будет угодно, – пси-зонды. И это не безобидные медицинские зонды,  а те, которыми бурят [64].

– Как сверлом, – добавил Шарфф. – Моя роль состоит в том, чтобы помочь адепту Хирико пробуриться в твой душевный мир и выкорчевать ту информацию, которую укрыли в твоём разуме.

– Вы это серьёзно?

– Совершенно серьёзно, – ответил Шарфф таким тоном, словно он был озадачен тем, что Кай имел ввиду своим вопросом. – Мы находимся здесь по воле Легио Кустодес. Мы получили приказы с самого верха, и они дают нам карт-бланш на достижение наших целей любыми необходимыми средствами.

– Я боюсь, что ты, вероятнее всего, не переживёшь эту процедуру, – сказала Хирико. – А если даже случится обратное, то практически гарантировано, что ты навечно останешься в вегетативном состоянии.

– Это безумие! – выкрикнул Кай, отшатываясь от этих выродков.

– Подумай над этим трезво и ты поймёшь, что у нас действительно нет другого выхода, – сказал Шарфф.

– Мы так и знали, что ты не захочешь нам помогать, – добавила Хирико. – Как прискорбно.

4

Кай не мог говорить. Назубная капа, оберегающая его от откусывания собственного языка, наполняла рот привкусом резины и антисептика. В его гортань уходила трубка для подачи воздуха, а голову покрывал кожаный шлем наподобие тех, что носят пилоты, который усеивали иглы и электроды. Многочисленные капельницы подавали растворы в его вены и кровеносные сосуды внутри черепной коробки. Его глаза удерживались в открытом положении фиксаторами век, а к нижней части каждого глазного яблока были подключены узкие выходные разъёмы бронзовых проводов, которые тянулись к окулярно-оптической записывающей аппаратуре.

Допросная комната имела ужасно прозаический вид. Это была простая, обшитая металлом клетушка без окон, зеркал или каких-либо отличительных черт. Кай полулежал на каталке со стальным каркасом в окружении портативных блоков контрольной аппаратуры, каждый из которых вёл свою повесть о его внутренних биоритмах.

Позади него располагалось гудящее устройство, прикрученное к металлическому полу, которое изгибалось над его головой, как сверкающий скорпионий хвост. На нём покачивались гирлянды инструментов, похоже, предназначенных для устрашения не в меньшей мере, чем для работы. Хирико и Шарфф занимались тем, что следили за поступлением медикаментов в кровь Кая, а одетый в золотые доспехи Сатурналия стоял на дальнем конце комнаты, непринуждённо держа в одной из рук своё оружие гвардейца.

– Вы готовы приступить? – спросил кустодий.

– Почти, – ответила Хирико. – Это щекотливая процедура, и спешка нежелательна.